Я умерла и заново воскресла.
Теперь с трудом я понимаю тех,
Кто держится за деньги, власть и кресла,
За дым сиюминутности утех.
Открылась мне сермяжность правды жизни —
Живём СЕГОДНЯ мы – воистину лишь день.
А память и мечты, по сути, эвфемизмы,
ВЧЕРА и ЗАВТРА – жизни только тень.
Не буду я с собой теперь лукавить:
Как мало – не в годах, – а в ДНЯХ жила.
Мой день сегодняшний – вот пробный камень
Той жизни, что годами я ждала.
И если боль в ней радость перекроет,
Терпи, пройдёт, не вечна и она.
На жизнь свою грешу ещё порою,
Забыв, что жизнь – как чудо – ведь одна.
Другой, в Писанье сказано, не будет.
Живи в реальном, а не вымышленном дне.
О том, что «было», «будет» – люди судят.
«Здесь» и «теперь» всё ближе, ближе мне.
С утра никуда не спешить,
Не думать о целях и смыслах,
А жить просто так, чтобы жить,
Чтоб чувствовать, помнить и мыслить.
Я роскошь такую могу
Себе наконец—то позволить.
Общественному пирогу
Я дань отдала, и неволить
Мне душу теперь ни к чему,
И очень я этим довольна.
По сердцу лишь жить, по уму —
Вот счастье сегодня мне, вольной.
Пусть ложные солнца, огни
Морочат других, манят в бездну.
А я проживу свои дни
Свободною и бесполезной.
С утра уж задастся мой день —
В окошко мне солнце посветит,
И в форточку птаха «тень—тень»
Своё просвистит. Сколько в лете —
Теперь замечаю лишь я —
Форм, запахов, звуков и красок.
Природы мне ткань бытия
Приятней причудливых масок
Любых карнавалов людских
С игрою в людей, их позёрством,
Где новый герой – тот же скиф
С душою и дикой, и чёрствой.
Где удаль его, где разгул,
Опять отличить не смогу я.
Шум жизни похож стал на гул,
А я – я ищу жизнь другую,
Где тихо, покойно, светло,
Где книги и Лики в иконах,
Где чувств столько нежных и слов…
А шум – там, за рамой оконной.
Так хочется мне в жизни чуда!
А что на деле? – На столе
Всё та ж немытая посуда.
А мне самой – уже эн—лет.
Ещё на что—то я надеюсь,
Хоть почв и оснований нет.
Куда от них теперь я денусь —
Бездарно прожитых эн—лет?
Не из кокетства, а от страха
Боюсь озвучивать секрет:
Мечту лелею, что от краха
Спасут оставшихся эн—лет.
Для этого мне, правда, надо
Жизнь радикально изменить —
От ощущений до уклада,
Чтоб к эн—годам не семенить
С пустою – в вечность уж – кошёлкой,
Взяв в спутники себе склероз.
А чтобы золотом по шёлку
Венок успела бы из роз
Я вышить жизни в благодарность
За всё, чем так была щедра,
Чтоб предыдущих лет бездарность
Простил Господь мне у одра.
Изношенная вдрызг прошедшей жизнью,
Теперь ценю свободу, как никто.
Я помнить не хочу о катаклизмах:
Кто прошлым жив, страдает от икот.
Сегодня я забыла всё былое,
И думы тяжкие, и горечь прежних дней.
Приманкой новою в ловушку жизнь нас ловит,
И с удовольствием мы остаёмся в ней.
Свобода! Долгожданная свобода!
Я в отпуске теперь от пауков—работ.
Меня волнуют нынче сон, погода
И мелочёвка будничных забот,
Как—то: готовка, рынок, стирка
И штопка прохудившейся души.
Зато теперь живу не под копирку —
Костюм свободы вовремя мне сшит.
Могу теперь саму себя я слушать,
А не давить: отстань, уйди, потом.
От грубых звуков жизни мои уши
Давно устали. Нет заслуги в том,
Что столько времени я внешний шум терпела,
А голос внутренний со временем хирел.
Душа, как в клетке соловей, не пела,
И свет её меня совсем не грел.
Судьба отвесила пощёчину крутую,
И пессимизм мой, как рукой сняло.
О том, что жизнь не вечна, памятуя,
Очнулась я, меня тут прорвало.
Я поняла, как жизнью дорожила.
Свобода в ней, как воздух, мне нужна.
Свою нашла я золотую жилу.
Теперь на пользу даже мне нужда,
Сомненья, неудачи и ошибки, —
Всё в жилу мне, поскольку она есть.
Эй, вы, залётные, пожалуйста, не шибко
Меня несите в лето с цифрой шесть
Я не жила, а, словно срок свой «чаля»,
Когда сниму хомут долгов, ждала.
Не миновала ни одной людской печали,
И временами даже счастлива была.
Но что такое счастье без свободы?
Оно исчезнет, как нечаянная весть.
В свои теперь я понимаю годы:
Сама свобода – счастье уже есть.
Насиловать не надо ум и волю,
Снять с чувств своих привычную узду:
Гуляют пусть теперь на вольном поле,
Порой платя стихами свою мзду.
Теперь я никуда не тороплюсь,
Поскольку ясно уже: всюду опоздала.
Устала от работ, людей, – без сил валюсь,
Как будто только что приехала с вокзала.
И вместо вереницы дел, людей
Приятны только: мельтешенье мыслей,
Игра воображенья, мир идей —
Как после ливней радуг коромысла.
Мне некуда спешить и нечего терять,
Помимо прошлого, иллюзий и здоровья.
Приходится хоть с грустью, но принять —
За счастье малое большой платила кровью.
Не стоит больше тратить сил на суету.
Жди знаков: жизнь сама тебя направит.
А если выберешь ты вдруг стезю не ту, —
Судьба своим пинком твой путь подправит.
Я – «нащёвница», «напирожковница».
Не готовлю еду себе не из лени я.
И не тешу себя, что исполнятся
Все мечты мои по щучьим велениям.
Просто мне с утра что—то пишется,
Вдохновенье на рифмы расщедрилось,
И взалкáла иной нынче пищи я —
Пегас—лошадь улыбкой ощерилась.
Вот исчерпаю все рифмы со строчками,
Тогда в гости пойду – звали к пище ведь.
Как коза—дереза, всё листочками
Я питаюсь, покуда мне пишется.
