Цыганка - [103]

— Он останется здесь, — сказала она с улыбкой, стараясь скрыть свою боль.

— Значит, он дурак, потому что без Джека, выручающего его из проблем, его здесь попросту убьют.

— Не может быть! — воскликнула Бет.

— Он зарвался. Многие отдали бы что угодно, лишь бы увидеть его мертвым.

— Но не вы? — встревожилась она.

Джефферсон задумчиво на нее посмотрел.

— Нет, мне Тео нравится, — наконец произнес он. — И к тому же он достаточно умен, чтобы не переходить мне дорогу. Однако ходят слухи, и я вижу, к чему все идет.

— А вы не пробовали поговорить с ним, предупредить?

— Он не станет меня слушать. Кроме того, почему вас так волнует его судьба? Вам ведь известно, что он почти каждую ночь проводит с Долли в «Красной луковице»?

Бет словно ножом ударили. До этого момента у нее были кое-какие подозрения, но она не была ни в чем уверена.

Пышная блондинка Долли пела и танцевала в «Красной луковице». Кроме того, она работала проституткой и, по слухам, брала по пятьдесят долларов за визит. В Скагуэе не было мужчины, который не хотел бы с ней переспать.

— Вы не знали? — спросил Джефферсон. Он обнял Бет и прижал ее к своей груди. — Мне жаль, если я причинил вам боль. Я не хотел.

Бет смахнула слезы.

— Я в порядке. В любом случае, я ожидала чего-то подобного. Полагаю, это еще одна причина, чтобы уйти отсюда.

— Знаете, я бы хотел, чтобы вы остались и стали моей девушкой. Я предоставлю вам прекрасное жилье с горничной и прочим. Я даже могу заставить Графа убраться из этого города.

Шампанское и бархатный южный акцент помогали Джефферсону преодолеть сопротивление Бет, и когда он приподнял ее подбородок, чтобы поцеловать в губы, она не отстранилась. Поцелуй оказался таким же приятным, как и сам Джефферсон, теплым и чувственным. Бет ощутила, как нарастает возбуждение.

Целуя ее, он легко пробежался пальцами по ее шее. Несмотря на внутренний голос, который подсказывал Бет, что, занявшись с Джефферсоном любовью, она совершит большую ошибку, девушке все равно хотелось это сделать. Он ценил ее, обращался с ней как с леди, и если Тео больше нравилась эта блондинистая шлюха, то пусть знает, что он тоже для Бет ничего не значит.

Рука Джефферсона заползла в лиф платья, обхватила грудь, его поцелуи стали более страстными.

— Давайте пройдем в мою комнату, — прошептал он. — Там нам будет удобно.

Не дожидаясь ее согласия, он поднял Бет на руки и пронес через заднюю дверь бара. В этой комнате тоже было тепло: там шилась небольшая печка. В отсветах горящего в ней огня можно было различить огромную резную кровать красного дерева, которая оказалась бы уместной в роскошном отеле. Она была накрыта красным стеганым одеялом.

Джефферсон ловко расстегнул крошечные пуговки на спинке платья и развязал завязки корсета. Это свидетельствовало о немалой практике в раздевании женщин, но совсем не уменьшило желания Бет.

Он оказался опытным любовником. Джефферсон не торопился, его прикосновения были властными, но ласковыми. Он шептал ей нежности и восхищался ее красотой.

Бет пришла в исступление еще до того, как он снял одежду. Когда она обняла его, то ощутила всем телом твердые мышцы без малейших признаков рыхлости, которую можно было бы ожидать у джентльмена с Юга.

Последний раз Бет занималась с Тео любовью несколько недель назад, и ту близость можно было сравнить с обедом на скорую руку, не способным утолить мучивший ее голод. Джефферсон предложил ей банкет, дразня ее, посасывая и облизывая, Когда он наконец вошел в нее, Бет дрожала от желания и была мокрой от пота.

— Вы превзошли все мои ожидания, мэм, — сказал он с лукавой улыбкой, опираясь на локти, но все еще не выходя из нее.

— Вы тоже, сэр, — ответила Бет и рассмеялась. — Полагаю, мы решили задачу о том, как согреться на Аляске.

— Что бы ни произошло в будущем, я всегда буду помнить эту ночь, — сказал он, наклоняясь для поцелуя.

Бет только улыбнулась, зная, что эти слова смягчат чувство вины, которое она ощутит утром.

— Надеюсь, я смогу убедить вас остаться, — сказал Джефферсон чуть позже, когда они лежали, обнявшись. — Из нас получилась бы отличная команда. А когда золотая лихорадка закончится, мы могли бы отправиться в другое место и отыскать другие возможности.

К облегчению Бет, вернувшись в полдень следующего дня в хижину, она никого там не застала. После уютного жилища Джефферсона хижина показалась ей угрюмой и бедно обставленной. Кроватями им служили простые мешки, набитые соломой. Тот из них, который Бет делила с Тео, оставался нетронутым с прошлого вечера. Значит, он снова не ночевал дома. На постелях Сэма и Джека остались вмятины от их тел, а одеяла, как обычно, лежали живописными грудами.

Ее брату и Джеку было известно о том, что она ушла выпить к Джефферсону, и судя по набитой дровами печке, они не сердились на нее за проведенную у него ночь. Тем не менее Бет испытывала неловкость. Для мужчин считалось нормальным ночевать у женщин, но если так поступала женщина, ее сразу же записывали в проститутки.

Бет приняла ванну у Джефферсона. Он все для нее приготовил и даже собственноручно вымыл ее. Бет села в подаренное им кресло-качалку, закрыла глаза, вспоминая испытанное наслаждение, и поняла, что ее совсем не волнует, что о ней подумают. Когда парни вернутся, она что-нибудь придумает. Джек и Сэм постоянно крутили романы с местными девушками. Почему она не могла поступить так же?