Цветы сливы в золотой вазе, или Цзинь, Пин, Мэй - [645]
Чуньмэй рассказала ему, как они случайно встретились в день поминовения усопших за городом в монастыре Вечного блаженства, как потом слуга Пинъань выкрал из закладной лавки драгоценности, был задержан приставом У и под пытками дал показания о прелюбодеянии У Юэнян, как тетушка Сюэ просила заступиться за Юэнян, и начальник гарнизона прекратил дело.
— Потом в знак благодарности прислала мне подарки, — продолжала Чуньмэй. — А в первой луне я была у нее на дне рождения Сяогэ. Так вот и знаемся до сих пор. Она обещала прибыть ко мне на день рождения.
Цзинцзи слушал ее и морщил брови.
— Нет, сестрица, у тебя никакого самолюбия! — заключил он. — Неужели ты забыла, как она, потаскуха, всех сестер из дому поразгоняла! Из-за нее и Шестая на тот свет пошла. Нет, я дал слово ни в жизнь с ней не встречаться. А ты за нее хлопочешь?! Ну и пусть У Дяньэнь вынуждает Пинъаня заявлять о прелюбодеянии. Пусть бы ее, потаскуху, на веревке в суд притащили, пусть бы посрамили, нам-то какое до этого дело! Если б она не путалась с Дайанем, с какой бы ей стати выдавать за него Сяоюй, а? Нет, будь я тут, ни за что бы не дал тебе за нее хлопотать. Враг она нам с тобой, а ты с ней знаешься, дружбу водишь.
Выслушала его Чуньмэй и примолкла.
— Дело прошлое, — проговорила она наконец. — А у меня сердце доброе. Я зла не помню.
— В наше время за добро злом отплачивают, — заметил Цзинцзи.
— Раз она подарки прислала, нельзя же ее без ответа оставить, — заявила Чуньмэй. — Она приглашение ждать будет.
— Порви ты с этой потаскухой! — настаивал Цзинцзи. — Только не хватало приглашение посылать!
— Не приглашать неудобно! Нет, приглашение я пошлю. А придет она или нет, дело ее. Если прибудет, ты ей на глаза не показывайся. У себя в кабинете побудь. А больше я ее звать не буду.
Недовольный Цзинцзи молча удалился в кабинет, написал приглашение, и Чуньмэй отправила его со слугой Чжоу И.
Разодетую Юэнян сопровождал малый паланкин, в котором несли кормилицу Жуи с сыном Сяогэ. Провожал хозяйку Дайань. Навстречу гостье вышли Чуньмэй и Сунь Вторая, которые проводили ее в дальнюю залу, где после взаимных приветствий гостья и хозяйки заняли свои места. Немного погодя с Сяогэ на руках появилась Жуи и отвесила земные поклоны. Цзинцзи отсиживался у себя в кабинете.
Хозяйки угостили гостью чаем, после которого начался пир. Пели приглашенные певицы — Хань Юйчуань и Чжэн Цзяоэр, но говорить об этом подробно нет надобности.
Дайаня угощали в переднем флигеле. Он заметил молоденького слугу. Тот вынес из дальних покоев поднос с отваром, рисом и сладостями и направился прямо к калитке, за которой располагался западный кабинет.
— Это ты кому? — спросил Дайань.
— Дяде.
— А как его зовут?
— Дядя Чэнь.
Дайань потихоньку последовал за слугой к кабинету. Мальчик отдернул дверную занавеску и исчез в помещении, а Дайань подкрался под окно и заглянул внутрь. На кровати лежал зять Чэнь. Когда слуга принес еду, Цзинцзи вскочил с постели и сел за стол. Дайань незаметно проскользнул через калитку и вернулся во флигель.
Когда стало темнеть и зажгли огни, Дайань сопроводил паланкин Юэнян домой, а по возвращении подробным образом рассказал хозяйке обо всем увиденном.
— А зять Чэнь точно у нее проживает, — сообщил он.
После этой встречи Чуньмэй, послушавшись Цзинцзи, перестала поддерживать отношения с Юэнян.
Да,
С тех пор Цзинцзи вступил в тайную связь с Чуньмэй, о чем никто в доме не подозревал. В отсутствие мужа Чуньмэй приглашала к себе Цзинцзи, и они обедали или пировали у нее в спальне, а на досуге играли в шашки, шутили, смеялись и чего только себе не позволяли. Когда же хозяин был дома, Чуньмэй наказывала служанке или слуге отнести ему кушанья в кабинет. Частенько средь бела дня Чуньмэй подолгу засиживалась в кабинете у Цзинцзи. Их все больше и больше влекло друг к дружке, но говорить об этом подробно нет надобности.
Как-то начальник гарнизона во главе конного отряда отправился в инспекторскую поездку. Настала пятая луна и праздник лета. Чуньмэй велела накрыть стол вблизи от западного кабинета в беседке среди цветов. С Чуньмэй пировали Сунь Вторая и Чэнь Цзинцзи. Они пили крепкое с добавлением реальгара[1734] вино, лакомились завернутыми в тростниковые листья пирожками-цзунцзами[1735] и весело проводили время. Горничные и служанки ухаживали за ними с обеих сторон стола. Какое прекрасное это было пиршество в цветах!
Только поглядите:
В горшках зеленеют ивовые ветки, в вазах алеют гранаты. Свисают креветочные усы — хрустально прозрачные занавески, павлинами пестреет ширма из перламутра. Аир пронзает нефрит. Красавицы, улыбками даря, в багряных кубках, как заря, поднимают вино. Клиновидные пирожки грудятся на злате. Прислужницы высоко, словно на подставках, держат яшмовые тарелки. Ели вареные деликатесы, угощались свежими плодами. В прическах красовались амулеты — тигрята из полыни[1736]. Плечи и руки переплетали разноцветные ленты. Справляли в каждом доме праздник лета, повсюду шли веселые пиры. Гуляют все, и целый мир во хмелю. Кувшин вина помогает коротать досуг и возбуждает веселье. Сколько мелодичного звона раздается от яшмовых подвесок на платьях красоток! Как тихо колышется белый шелк вееров у чаровниц в нежных руках!
Аттар, звезда на духовном небосклоне Востока, родился и жил в Нишапуре (Иран). Он был посвящен в суфийское учение шейхом Мухд ад-дином, известным ученым из Багдада. Этот город в то время был самым важным центром суфизма и средоточием теологии, права, философии и литературы. Выбрав жизнь, заключенную в постоянном духовном поиске, Аттар стал аскетом и подверг себя тяжелым лишениям. За это он получил благословение, обрел высокий духовный опыт и научился входить в состояние экстаза; слава о нем распространилась повсюду.
Казахская народная лиро-эпическая поэма, названа по имени героини. В переводе означает Девушка Шёлк, Шелковая девушка. Это произведение — жемчужина казахского фольклора. Казахская «Ромео и Джульетта» воспевает верность в любви, дружбе, отвагу и патриотизм. Романтический эпос, разворачивающийся в начале XVI века, когда впервые из многих степных родов и племен образовывалось Казахское ханство, записан в XIX веке. Впервые издан в 1894 году в Казани. Сегодня известно шестнадцать оригинальных версий эпоса. В 1988 году поэма была переведена на русский язык Бахытжаном Канапьяновым.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя Калидасы — знаменитого драматурга и стихотворца Древней Индии - знаменует собой период высшего расцвета индийской классической культуры. Его поэзия и драматические сочинения переводятся на европейские языки начиная с XVIII века, однако о личности создателя этих всемирно известных творений мы до сих пор фактически ничего не знаем: нам не известны ни год, ни место его рождения, ни его общественное положение, ни какие-либо другие конкретные факты его биографии. В настоящем издании русскому читателю предлагается обширный очерк жизни и творчества Калидасы, а также первый русский перевод его поэмы «Род Рагху».
Эта книга — о Салах ад-Дине, кто был благочестием (Салах) этого мира и веры (ад-Дин), о бесстрашном воителе, освободившем Святой Город от чужеземных завоевателей, о мудром и образованном правителе мусульман.
Японская культура так же своеобразна, как и природа Японии, философской эстетике которой посвящены жизнь и быт японцев. И наиболее полно восточная философия отражена в сказочных жанрах. В сборник японских сказок «Счастливая соломинка» в переводе Веры Марковой вошли и героические сказки-легенды, и полные чудес сказки о фантастических существах, и бытовые шуточные сказки, а также сказки о животных. Особое место занимает самый любимый в народе жанр – философские и сатирические сказки-притчи.