Цветы и воды - [17]

— Он призывает свои астральные копии и материализует их. И ещё я слышу, как иногда он бормочет что-то по ночам. По полнолуниям особенно. Мне кажется, вы тогда недоизгнали из него демона.

— Я торопился… Стрёмно, вообще-то, тебе с ним.

— Нормально. Что бы я тогда не сделал, я — не садист, не маньяк и не человеконенавистник, делящий людей на достойных и недостойных. Я — не вы.

— У тебя есть магический дар, — твёрдо сказал я. — Однажды тебе всё равно придётся драться.

В этих словах не было ни капли лжи. Мир среди чародеев — всей магической братии во всём многообразии её форм — штука редкая. Да и то, он чаще носит форму шаткого компромисса.

Ведь если у вас при себе всегда есть оружие, на ношение которого не нужна лицензия, то почему бы не прикончить того, чьи убеждения отличаются от ваших?

— Ну, я неплохо дерусь, — неуверенно проговорил Азамат.

— Среднестатистический упырь даже не заметит, что ты ему врезал. Ты знаешь какие-нибудь боевые заклинания?

— Боевые заклинания? — переспросил он. — Дядя не учил меня ничему такому. Но… я кое-что освоил сам.

Я хлопнул в ладоши.

— Отлично! — мне пришлось найти ещё одну бутылку, чтобы поставить её перед Азаматом. — Валяй!

Он достал из кармана завёрнутый в ткань мелок и начал рисовать какой-то мудрёный сигил.

Следует различать печати и сигилы. Хотя, если задуматься, то отличие состоит лишь в их предназначении. Сигилами традиционно называются печати, накладываемые основательно и на неопределённый срок. Они, как правило, служат для защиты, в качестве ловушек или для трансформации энергии. Те же, которые создаются одномоментно, стихийно, и для разового использования, считаются просто «Печатями» и включают в себя все остальные типы: боевые, перемещающие, сдерживающие… Хотя есть и исключения.

Пока я думал, как Азамат собирается использовать ловушку, он закончил рисовать и напоследок вложил в сигил немного магии. Волшебники не способны напрямую работать с энергией так, как это делают маги, и им приходится пользоваться артефактами. Но любая печать, по сути, тоже артефакт, поэтому волшебник может «заряжать» написанные им формулы. Если у него достаточно умений.

У Азамата было достаточно.

Сигил засветился в темноте светом, похожим на цвет плесени, и воздух вокруг знаков слегка дрогнул. Некромант медленно обошёл ловушку, взял в руку бутылку и бросил её в нарисованный им круг. Ударившись о бетон крыши, стеклянная бутылка, естественно, разбилась.

Я пригляделся к осколкам и увидел, что они медленно рассыпаются.

— Что это?

— «Тлен», — ответил Азамат. — Он ускоряет разложение в сотни раз. Жертва может успеть выйти из ловушки, но останется изуродованной.

— Чёрт… — вырвалось у меня. — Эта штука, наверняка, запрещена.

Он кивнул.

— С позапрошлого века.

«Официально запрещённых» заклинаний, конечно, не существует — в мире магии, как вы уже, наверное, поняли, правит закон джунглей. Но есть приёмы, применение которых действительно антигуманно и противоречит всем нормам морали.

«Тлен» явно был из их числа.

Азамат осторожно деактивировал сигил и стёр часть знаков.

— И вы хотите сказать, что однажды мне придётся заманить кого-то внутрь такого круга?

Я кивнул.

— Но лучше для тебя будет научиться вызывать все стадии создания ловушки в уме, а затем мысленно привязать их к заклинанию из пары слов, которое ты сможешь установить на точку фокуса… пусть даже волшебной палочки. Так ты сможешь сохранять мобильность в бою, атакуя противников на ходу.

— Такое ощущение, что вы рассказываете мне, как настроить гарнитуру для мобильника, — проворчал он. — А у вас-то что? Какая фишка?

— Моя «фишка» проникает в структуру объекта и разрывает молекулярные связи, разнося его на куски, — ответил я.

Заклинание, которым я сломал замок, когда мы с Азаматом заглянули в квартиру к фотографу, на самом деле представляет собой текст на двух листах, прочитанный с должным выражением. Я месяц учил его и еще столько же времени привязывал к одному короткому слову.

И потом использовал его на живых существах.

Мы с Азаматом действительно различаемся.

Оставалось ещё кое-что, что я хотел ему показать. То, ради чего я притащил этого парня сюда. Я подошёл к ограждению и спросил:

— Ты замечал когда-нибудь, что можешь быть сильнее и ловчее своих сверстников? Что при желании можешь бегать быстрее и дальше прыгать?

— Может быть. Мне не приходилось сравнивать, — ответил Азамат, вставая рядом. — У меня в детстве было немного друзей.

— Что поделать. Когда-то надо начинать.

С этими словами я схватил его за ноги, перевернул и сбросил с крыши.

И сам прыгнул следом.

Глава 8

Наверное, здесь я должен настоятельно предостеречь вас от попыток повторять подобные трюки. Поверьте, ни к чему путному это не приведёт, покалечитесь, как минимум. Это вроде прыжка с парашютом, только правила жёстче. В том смысле, что парашюта нет, а без наставника или, хотя бы, какого-никакого инструктора всё рассчитать и принять правильное положение невозможно. Поэтому все прыжки, которые новички совершают самостоятельно, становятся для них не только первыми, но и последними. Если уж вам так хочется проверить себя на наличие способностей к магии, попробуйте лучше силой мысли сдвинуть спичечный коробок.