Цветущий вереск - [61]

– Тогда я предлагаю не тратить время даром. – Нейл, лаская, провел большим пальцем по ее скуле и отпустил ее лицо. Он снял с шеи свой ключ, вставил его в замок и повернул. Потом посмотрел на Джессалин и протянул руку: – Ваш ключ, миледи.

Джессалин вытянула серебряную цепочку из-под платья, сняла ее через голову и подала ему.

Нейл вставил ключ во второй замок и поворачивал, пока не услышал щелчок, возвещающий, что замок открылся. Он навалился плечом на тяжелую железную дверь.

Она легко поддалась и отошла в сторону. Нейл вытащил оба ключа из замков и передал их Джессалин, потом наклонился и, подхватив ее на руки, перенес через порог в другой коридор, закрыл дверь и снова запер оба замка.

Нейл постоял немного, чтобы глаза привыкли к темноте второго коридора.

– Там в стенах есть скрытые ниши, – прошептала Джессалин. – И свечи. Поднимите меня выше, и я достану одну.

Нейл покачал головой:

– Свечи не нужны. Я достаточно хорошо вижу. – Он нес ее по коридору и наконец увидел несколько дверей в его конце. – Которая? – спросил он.

– Та, что справа.

Нейл повернулся направо, подождал, когда Джессалин отопрет замки, и толкнул дверь. Он задержался на пороге, пока Джессалин не положила ключи на полку, вырезанную в нише у двери, и не зажгла масляную лампу. Она изумленно охнула, когда лампа осветила комнату. Та была роскошно обставлена – о такой роскоши Джессалин вот уже больше года не могла и мечтать.

Комната тайных свиданий вождя представляла собой шотландский аристократический будуар, достойный самой королевы. Три стены были покрыты венецианскими зеркалами разнообразных форм и размеров в позолоченных рамах, изысканными гобеленами и серией рисунков обнаженных тел, несомненно, принадлежащих руке да Винчи. По полу были разбросаны атласные подушки, а сам пол был покрыт толстым пушистым ковром такого же глубокого синего цвета, как и бархатное покрывало на огромной кровати, занимающей большую часть комнаты. Спальня была шедевром архитектурного гения. В левую стену был встроен большой каменный очаг, заполненный бревнами и лучиной для растопки. У стены справа стоял дамский туалетный столик с невероятным набором всевозможных украшенных драгоценностями гребешков, щеток, шкатулок для брошей и шпилек и красивых стеклянных бутылочек с духами и косметикой. На фоне расписной ширмы красовалось шелковое кресло с откидной спинкой, заваленное толстыми меховыми накидками, а рядом с кроватью возвышался массивный комод. Верхний ящик его был выдвинут, демонстрируя великолепное шелковое, атласное, украшенное вышивкой белье.

Нейл перешагнул через порог и, подойдя к постели, положил свою жену в центр синего бархатного покрывала.

Джессалин взглянула на него, в глазах ее была паника;

– Мои ноги! Они гря… Я сидела на полу. Я не могу!

Он сразу все понял. Она ходила босиком, и ее ноги наверняка были грязными. У Нейла сжалось сердце. Макиннес так долго не видела подобной роскоши, что теперь боялась ее испортить.

– Конечно, можете, – прошептал он, наклонясь к ней, чтобы зарыться лицом в ее шею. – Это комната тайных встреч главы клана. Вы – глава клана. И у нас тайная встреча.

– Да, – пробормотала она, выгибая спину и подставляя себя его ласкам. – Так и есть. Я – глава, и у нас встреча.

– Да. – Он прижался губами к пульсирующей точке у основания ее горла, поднялся до подбородка, потом к уголку рта, потом опять вниз по скуле, пока не поймал зубами мочку ее уха.

Губы Джессалин со вздохом открылись. Воспользовавшись моментом, Нейл поймал рот жены, накрыв ее губы своими, и целовал долго и страстно, пока…

Она закрыла глаза и ответила на его поцелуй. Она соблазняла и дразнила его языком, когда они вступили в извечную игру, наступая и отступая, давая и беря, сдаваясь на милость друг друга. Она следовала за ним, пока он не ослабил контроль и не последовал за ней. Они играли в эту игру снова и снова, вовлекая друг друга в восхитительное преследование, углубляя поцелуй с каждым касанием языка, дразня и мучая друг друга такими жадными, горячими и страстными поцелуями, что Нейл в конце концов был вынужден их прекратить.

Его руки дрожали от напряжения, когда он отстранился от нее, перекатился на бок и лег, подперев голову рукой.

Джессалин открыла глаза:

– Что случилось, милорд? – Нейл судорожно вздохнул:

– Ничего не случилось, миледи.

– Тогда почему вы остановились?

Он улыбнулся ей, и его улыбка показалась ей прекраснейшим зрелищем, какое она когда-либо видела. Его улыбка была нежной и чувственной и невероятно соблазнительной.

– Я остановился, чтобы вы могли даровать мне позволение продолжать.

Она улыбнулась в ответ и потянулась к нему. Нейл покачал головой:

– Я хочу услышать, как вы скажете это.

– Позволение даровано вам, милорд. – Нейл вопросительно поднял бровь.

– Я даю вам позволение подарить мне ребенка. – Нейл придвинулся так близко, что его губы почти касались ее губ.

– Есть кое-что еще, моя госпожа, – пробормотал он, имитируя шотландский акцент. – Вам предоставлена эта великолепная потайная спальня, чтобы использовать ее для вашего удовольствия. Будет очень стыдно не применить ее для этой цели.