Цветок камнеломки - [5]

- Аллочка? Позвоните, чтоб готовили структурник. Средний. И микроскопы мои - туда же, вместе с флюоресцентным, да?

- Хорошо, Вазген Аршакович.

- Вот спасибо.

Ознакомившись со смутными картинками, полученными на "средней" установке для рентгеноструктурного анализа, он без объяснений приказал готовить электронный микроскоп, а сам пока что прильнул к окуляру обычного, несколько нервно крутя винты настройки. Пауза затянулась, а потом, когда он оторвался от созерцания, лицо его было багровым.

- Что это такое? - Зловещим шепотом, делая ударения в совершенно немыслимых местах, осведомился он, раздувая ноздри, и у Гельветова упало сердце. - Что за образец такой, да? Где вы взяли это г-говно?

Когда директор волновался, акцент становился явственно слышным, и последнее словечко, исполненное с гортанными звуками и придыханиями, вышло у него потрясающе. Но он еще не закончил:

- Па-ачему взял такой говно камень, а? Лучше не нашел?

Разумеется, в данном случае было бы крайне опрометчиво оправдываться, напоминая, что дрянной, с микротрещинами, эродированный осколок они вовсе не выбирали, а получили, - то, что дали, за подписью, кстати говоря, директора. Тем более, что тот уже успокаивался да и вообще не ругался, а так… Разволновался просто.

- Потому что неровная поверхность, потому что трещины, потому что сколы - у тебя все и полезло отдельными нитями, как пух, да…

На-адо же! А они-то, глупые, и не догадывались! Но тот, меж тем, продолжал:

- Ты лучше другой возьми, маленький, но хороший, образцовый, - с ним попробуй. А еще знаешь, что? - Он сделал паузу, мечтательно подняв взгляд и поглаживая тяжелый подбородок. - Зачем тебе обязательно алмаз в матрицы, а? Возьми потом полимер-малимер какой-нибудь стереорегулярного строения да и пробуй себе…

- О! - Гельветов сделал удивленное лицо, а потом изобразил глубокую задумчивость, обуявшую его скоропостижно, - а з-заманчиво…

Об этом он вполне уже конкретно думал недели полторы, но показывать этого, понятно, не стоило. Пусть считает себя генератором идей. Тем более, что он и впрямь быстро, сходу врубился в суть. Хотя оно, конечно, и на поверхности…

- Так что ты давай, отчет готовь.

Гельветов - молчал, глядя на высокое начальство тем особым взглядом, по которому узнают друг друга соучастники.

- А, может быть, - начал он приглушенно, - нам не спешить так уж сильно с победными реляциями? Подготовить что-нибудь конкретное такое… Чтобы не только каждому дураку, но и любому министерскому чиновнику внятно было, и уж тогда…

- Ты меня за дурака держишь? Учишь, да? Думаешь - не знаю, что им понятно надо сделать: чтоб камешки ихним б…м в уши, ножик там… Письменный прибор большому начальнику, - и все из чистого алмаза. Ты мне отчет подашь, чтоб комар носу не па-адтачил, чтоб все как положено…

Все потихоньку, но и не мешкая, упорядочивалось, но и менялось при этом. Кое-что - так просто до неузнаваемости. То, во что превратились немудрященькие хелаты времен первых экспериментов, потрясало даже самих создателей, вполне профессиональных забавников из НИИ Комплексных Соединений. А что ему говорили поначалу! Какие бредовые затеи приписывали. Объясняли, что он требует, - ежели, конечно, перевести на русский язык, - всего-навсего: "Осуществить искусственный фотосинтез. Только и всего" - и ехидно спрашивали, не метит ли он в Нобелевские лауреаты. Ему много раз объясняли, по какой причине невозможна та или иная реакция, и каким законам природы полностью противоречат его нелепые требования, но наивные его вопросы именно в силу своей наивности наводили профессионалов на новые мысли, люди поневоле - задумывались, а задумываясь - кое-что делали по его тематике. Итогом стали так называемые "Комплексоны Второго Порядка", в которых одна из молекул, поглотив квант, переходила в менее вероятное конформное состояние, и таким образом взводило "рабочий" хелат, так называемый "эффектор". Третья часть комплекса, самая большая, представляла собой краситель, бывший рабочим телом лазера молекулярных размеров. Это был уже вовсе другой НИИ, и там даже проблема лазера на органических красителях по-прежнему оставалась проблемой. А тут еще выяснилось, что органика, будучи идеальна по многим расчетным параметрам попросту не выдерживает требуемых энергий. Всего-навсего. И человек, с усмешечкой, - опять-таки в порядке бреда, - предложивший заменить в радикалах углерод - кремнием, неожиданно для самого себя взял - да и сделал это. Что послужило темой для очередной докторской диссертации. Вообще стремительный натиск Гельветова, этой весной вихрем пронесшегося через институты, конторы и кабинеты, оставил за собой целый шлейф диссертаций по чрезвычайно реальным темам, как сверхэнергичная частица оставляет за собой целый шлейф ионов, радикалов, - и новых частиц, порой - весьма короткоживущих, порой - тоже крайне энергичных. Но к тому времени, как темы, по надлежащей процедуре оформленные, стали диссертациями, они оказались уже полностью пристроенными к делу. Результаты были потрясающие, фантастические, но… Только для тех, кто понимает. Получилось так, что десять человек прямо, а еще полсотни - косвенно, изо всех сил, до пота, трудясь, делали, по сути, безделушку. Сувенирчик. Что-то такое, что было бы понятно Ответственному Лицу. Они же ко всем словам привыкли, к любым, и когда им говорят о сугубой важности и головокружительных перспективах, они отвечают раз и навсегда утвержденными формулами, якобы свидетельствующими о понимании, а сами - остаются в покое. После множества попыток с негодными результатами, за два месяца до предполагаемого Дня "Х", общими усилиями был сделан средних размеров бокал. Весьма посредственного дизайна, довольно безвкусный даже, самый обыкновенный, - за тем исключением, что он состоял из чистого, обладающего вовсе недостижимой в природе монолитностью, лишенного дефектов алмаза. Другим сувенирчиком была катушка с навитой на нее микронной нитью, с шариком на конце, - для того, чтобы можно было зафиксировать конец дьявольской, почти невидимой нитки при помощи специальной струбцины. Вообще затея с этого рода сувениром может служить иллюстрацией к крылатой фразе насчет кунсткамеры и незамеченного там слона. Идея, показавшаяся такой удачной, согрешила ма-аленьким упущением: нитка была гораздо, гораздо опаснее раскрытой опасной бритвы. Склянки с нитроглицерином. Насквозь проржавевшей адской машины. Без сугубых предосторожностей можно было запросто остаться без пальцев, без руки, без ноги, без головы. Не заметив этого до того момента, когда нога без всякого напряженья, почти безболезненно отвалится. Когда эта немудрящая истина дошла до зачморенных, одуревших от работы тружеников, было уже поздно. Безначальное Дао прямо-таки вопияло о том, что в Высокий Кабинет - уже пора. И приходилось хватать, что есть, и как попало тащить, куда скажут.