Цветок безумия. - [58]

– Вас надо сжечь. Вместе с лавкой. Во благо всех мужчин, – раздосадованно произнес я, разворачиваясь.

К Оскорану решили заехать после гладиаторских боев: скорее всего, он тоже будет там. Можно было бы и на трибунах… только вот, со слов Лумма, Оскоран не будет разговаривать на публике. Перед ристалищем я задержался в карете. Пока никто не видел, откупорил кувшинчик и попробовал зелье на язык. Вкус мерзкий, но… в голове слегка посвежело. Губы сами собой растянулись в улыбке. Привязан, говорите?..

Слуга, которого прикомандировали к нам при входе, провел нас вокруг стоянки карет и указал на лестницу одной из трех каменных лож, приподнятых над землей метра на три и расположенных по дуге одна за другой. У всех лестниц, ведущих к этим площадкам, стояла охрана. Причем… везде разная.

У центральной ложи стояли наши, имперские воины. Около правой, к которой нам было велено идти, – прямили свои спины воины Колского локота, судя по гербам, а вот у левой…

– Это чьи? – спросил я Лумма, хотя ответ уже и так знал.

– Карающие, – ответил тот.

– Здесь орденские? – Я посмотрел на старшего воина.

– Выше бери. Сам Верховный, – словно не поняв вопрошающего взгляда, ответил Лумм.

– Император их что, к себе не подпускает?

– Не в этом дело. Колский локот не признает орден Гнутой горы и, чтобы не оскорблять никого, император повелел построить для них отдельные ложи.

– То есть как «не признает»?

– Ну-у… как бы объяснить… Официально локот подчиняется империи и соответственно ордену, только вот испокон веков его локотство жило в мире с эльфами. А эльфы принимают не всю человеческую магию. Орден Гнутой горы точно не принимают.

– Странно. Я почему-то не слышал о таком. А как же обязательное требование ордена о магических детях?

– Детей локот отдает. Против императора пока идти не смеет.

– Пока?..

– Поднимайся, – указал на лестницу Лумм.

Жест его был понятен – нас уже слышала охрана.

Возможно, я бы не обратил внимания на новодел, только вот крайние трибуны, ну или ложи, были покрыты пластинами с «моей» каменоломни. Центральная отличалась по оттенку. Даже издалека.

На сравнительно небольшом балкончике кроме того самого эльфа находились еще два его сородича, выделявшиеся ростом даже сидя. За ними сидели трое «маститых» знатных человеческой расы. Вернее всего, сам Колский локот и его приближенные. Эту же гипотезу подтверждали Марлетта с Шогуном, сидевшие около знатных. В ступор вводил ближайший к нам человек – Оскоран. Я склонил голову, как только поймал его взгляд. Он, на удивление, улыбнулся и сделал приветственный жест рукой. Мой старший воин резво исчез из ложи.

Бои гладиаторов… Зрелище не для слабонервных. Нет, если издалека… то ты не осознаешь картины всего происходящего. Ну фехтуют люди. Ну наносят друг другу удары, после которых падают. Но это издалека. Мы же оказались в ВИП-ложе. А отсюда вид куда откровеннее. Мы вошли в тот момент, когда крупный воин проигрывал довольно мелкому и, самое главное, неказистому мужичку. Такого просто не могло быть. Вне зависимости от мастерства, в любом мире, физическое превосходство всегда дает преимущество. Это закон. Здесь он мог нарушаться только в одном случае – магия. К тому же крупный гладиатор не был новичком, уж это я точно могу определить.

– Вы опоздали, – раздался голос эльфа, после чего все обратили внимание на нас.

– Селианул… – начал тысячник дворцовой стражи.

Эльфу хватило одного взгляда, чтобы оборвать его речь.

– Мы… вернее, я не мог, – выдавил я из себя.

– Что ты делать?

– Проспал.

Обманывать не имело смысла – эльф точно маг и почувствует ложь.

– Это ваш воин… – осуждающе посмотрел эльф на Оскорана.

– Молод и глуп, – ответил тот.

– Ты сможешь одолеть его? – Рука эльфа указала на сухонького мужичка, добивавшего своего противника. – Это раб Верхний маг.

Я замялся с ответом, ловя взгляд Оскорана.

– Мои подчиненные сильны, но они не рабы! – Ответ тысячника дворцовой стражи был достоин аплодисментов.

– Могу, но не буду, – дополнил я. – На это у меня свои причины.

– А со мной сможешь?

Мой взгляд невольно скользнул по ложе с Верховным магом. Попытаться выйти против эльфа можно, но… Я ничего не знал о них. А идти на противника, чьих способностей ты не знаешь, весьма неразумно. В любом случае показывать себя перед магами мне просто нельзя. Селианул уловил мой взгляд.

– Вы хотите против ордена, но боитесь ордена? – Голос эльфа был по-прежнему мелодичен, но жесткость, с которой была произнесена фраза, чувствовалась отчетливо.

– Это не страх. Это разум, – ответил я, хотя вопрос адресовался Оскорану.

– Ты ложь. Я чувствую в тебе страх. Все люди страх. Это ваша слабость. Расскажи про битва орков.

Пока я обрисовывал события в северном сопровождении, эльф, казалось, не слушал меня, наблюдая за боем гладиаторов, но как только я закончил, он предложил… хотя скорее – попросил рассказать о том же Ротимура, а следом и Ильнаса. Я в это время краем глаза изучал соседние ложи. Императорскую семью почти не было видно – по периметру балкона, на котором они находились, стояли воины. А вот ложу Верховного мага и его самого я мог рассмотреть прекрасно.