Цветок безумия. - [55]

– Тысячник Элидар, – представился я.

– Знаю. Мое имя говорить сложно, говорите Селианул.

Голос эльфа, как и речь, были очень мелодичны. Акцент, конечно, дикий, но не до такой степени, чтобы не понять. Ни тени каких-либо эмоций. Эльф продолжал меня изучать. Я ответил взаимностью.

– У меня что-то на волосы?

– Нет.

– Вы очень смотреть.

– Я слышал, у эльфов острые уши. Пытаюсь понять, так ли это.

Губы собеседника еле уловимо дернулись в улыбке. Он отвел рукой волосы в сторону. Ухо как ухо. Ну да, слегка удлинено. Наверное, несколько больше, чем человеческое. Я кивнул в знак того, что мое любопытство удовлетворено.

– Острые?

– Нет. Обычные. Но какие-то отличия должны быть? – Наглеть так наглеть. Нет, ну он сам подошел… Первым стал бесцеремонно разглядывать.

– Между человек и эльф может не быть потомства. И жизнь эльфа долгая. Вам, это главная разница.

Фраза, конечно, скомкана, но понять можно.

– А вам?

– А нам – взгляд на мир. Мы стремимся к разному… Как бы говорить… Существованию. Жизни. Сложно говорить. Чтобы понять, надо жить эльфом… – Собеседник отвлекся, чтобы кивнуть присевшей в книксене Марлетте и ее кузену, склонившему голову.

Какая-то избирательность – не отреагировать на Исину, но поздороваться с Марлеттой.

– Меня рекомендовали вас как… – эльф задумался, подбирая слова, – единственного, кто сражались с орками.

– Приходилось. Но не единственный. Только на этом приеме есть еще двое.

Эльф улыбнулся:

– Люди странные. Хвастаетесь малыми вещами, но при этом стесняетесь важных вещей. Кто они?

– Позвольте представить: мой опекаемый, Ильнас. Убил как минимум одного орка. – Я жестом подозвал парня.

Краем глаза уловил, насколько удивленно посмотрели на Ильнаса Марлетта и ее кузин Шогун. Эльф тоже был несколько обескуражен.

– Где-то еще есть Ротимур, – продолжил я.

– Он уехал, – раздался знакомый голос, обладатель которого тут же представился эльфу: – Старший воин тысячника Элидара, Лумм.

– Селианул, – повернулся эльф к стоящему сбоку Лумму, кивнув в знак приветствия.

При этом полностью проигнорировав его спутницу. Похоже, эльфы к женщинам-то… не очень. В смысле без уважения.

– Мы влечем внимание, – заметил эльф.

И действительно, вокруг нас, как бы невзначай, образовалось некое кольцо из жаждущих подслушать.

– Я прошу вас… Вы будете завтра сражаться гладиаторы?

– Надеюсь, нет. Извините. Не удержался от шутки. Ваша фраза звучала как вопрос, буду ли я завтра гладиатором. Понимаю, что вышло не совсем смешно. Я пока не знаю.

– Я приглашаю. Там, мне объяснили, будет отдельность от других. Я хочется услышать об орках.

– Хорошо.

Желания не было. Только по выпрямленной спине Лумма и обилию его коллег вокруг я понимал, что парень с большими ушами – важная шишка. Да и так понятно: все же посол эльфов… Отказать я не решился.

– Тогда завтра глаза видеть вас, – кивнул эльф. – И вас, – обратился он уже к Ильнасу. – И если Ротимур хотеть, то тоже.

Мать их, этих иноземцев. Вернее, иностранцев.

Общение с эльфом несколько сбило мой тусклый настрой. Да и… как оказалось, день представлений императорского приема для меня еще не закончен. Только я задался мыслью покинуть дворец, как меня утянул в сторону Лумм. И ладно бы просто утянул. Пришлось пообщаться с сотником дворцовой тысячи. В подробностях получить инструкции по манере общения с эльфами и обязательности завтрашней встречи. Собственно, эльфы имели намерение выступить на стороне людей в войне с орками. А то, что такая точно будет, я понял из контекста разговора с сотником. Именно поэтому эльф и интересовался мной. Сейчас наши возможные союзники как раз рассматривали все за и против. В общем, моей задачей было помочь убедить эльфа в том, что люди вполне даже способны противостоять оркам. Все наставления я воспринимал в пол-уха. Во-первых, наивные до жути, а во-вторых, голова была занята раскладыванием по полочкам отношений с Исиной. Выводы оказались не очень веселые. Вроде как все говорило о том, что надо с ней расстаться. С другой стороны, а чем плохо-то? Сыт, удовлетворен и… И используют как последнего лоха. Еще и вопрос с тем, кого из меня делают, повис в воздухе. Собственно, если все оказывалось так, как описала Солия, то мне совершенно безразлично. Я с превеликим удовольствием помогу дискредитировать плечо. Если сам, конечно, не пострадаю. Мерзко только как-то… Не совсем ясное положение.

А что делает настоящий русский, когда оказывается в тупиковой ситуации? Правильно. Напивается…

– …орден несколько обнаглел и запросил за помощь в войне зе́мли, – объяснял мне на обратном пути Лумм. – Если эльфы согласятся выступить на нашей стороне, необходимость поддержания дружеских отношений с орденом почти отпадет и тем самым Гнутые окажутся в очень щепетильной ситуации. Может даже произойти так, что под стенами крепости на Гнутой горе окажутся наши тысячи. Сейчас император во что бы то ни стало пытается договориться с эльфами, чтобы поставить магов в позицию никчемности…

– Да их в другую позицию ставить надо.

Лумм не сразу понял, что я имею в виду, но когда до него дошло… Я видел, как прохожие оборачиваются на нашу карету, несмотря на магическую пропитку, глушащую звуки.