Цветок асфоделя - [2]

Сметвик сморщился еще сильнее. С языка рвалось краткое описание ситуации в не совсем цензурном варианте, но все, что он хотел сказать, мужчина выплеснул еще в кабинете Главного, когда тот вызывал его на ковер.

— Один из них оказался сыночком посла Франции, другой — нашего дипломата. Теперь Главный рвет волосы на всех местах, на него давят сверху, снизу и сбоку. Уже поцапались с Авроратом и Отделом по контролю использования волшебства, — он глотнул еще зелья. Никаких нервов не хватит. — Фактически идиоты целы, но вот во что их превратило…. Мы не можем отменить заклятие.

Гарри понимающе кивнула.

— Стихийный, ненаправленный выброс, к тому же следствие использования артефакта неправильного изготовления. Скорей всего, их ауры замкнуло или переплело с артефактом. Надо смотреть. Но разве родители не позаботились о Мастере Чар и Артефакторики? — удивилась она.

Сметвик вызвал ее по личному каналу, попросил об одолжении, а не об официальной консультации. Они знали друг друга слишком давно, Гарри называла мужчину своим другом, чтобы отказать ему.

— Пригласили. Арчибальда Гриффина.

— Оу, — Гарри захихикала.

— Ага, — прорычал целитель, снова раздражаясь. — Было у нас два чудовища, стало три. И как он вообще мастерскую работу защитил, недоумок?

— А ты не знал? — Гарри весело приподняла бровь. — Он сын Магистра Ливси.

— Яблочко от яблоньки…. — Сметвик взглянул на подругу. — Поможешь?

— Не вопрос, — злорадная ухмылка. — И фотографии заодно сделаю.

Гиппократ захохотал. Кто бы сомневался, леди Блэк не упустит своей выгоды.

Он подал девушке руку, провел ее в палату.

На больничных койках, поверх простыней, лежало три несанкционированных, не классифицируемых чудовища, помесь гориллы и чего-то серого, с мелкими фиолетовыми щупальцами по всему лицу. Гиппократ привычно запустил диагностические чары.

— Состояние стабильное, давление, сердцебиение в норме. Ауры мы им почистили, равно как и магические потоки. Ну, насколько это вообще возможно. Пробиться к разуму у наших менталистов не получилось из-за спонтанно возникшего окклюментивного щита. Аврорат мечтает пообщаться с ними по поводу создания не зарегистрированных ключей.

Чудовища побледнели, зашевелились. Целитель на автомате бросил в них параличку. Гарри смотрела на показания чар, узор в воздухе, задумчиво кивала каким-то своим выводам.

— Где Мастер Чар, мне хотелось бы с ним побеседовать, — обратилась она к Сметвику.

— Я здесь, моя прекрасная леди.

В палату вошел невысокий, хрупкий, почти прозрачный на вид старичок с завитой спиралькой бородкой. Морщинистый, как печеное яблоко, а белые волосы — легкие, как одуванчиковый пух. Он шагнул к женщине поцеловал протянутую руку.

— Мастер Галлахер, — искренне улыбнулась она, глаза ее засияли.

Самый старый Мастер Чар Европы, почетный член Гильдии, обладатель множества наград и премий, автор многочисленных трудов. Именно он стал учителем Гарри, когда девушка только-только начинала свой путь в Артефакторике. Она привязалась к нему, к его немного забавным, старомодным манерам и испытывала теплую благодарность. За все, что он для нее сделал.

— Вы согласились курировать этот случай? — удивилась женщина, приподнимая бровь.

После смерти жены Мастер Галлахер продал свой дом, переехал в сельскую местность. И терпеть не мог покидать свое небольшое имение.

— Ну, — он коротко стрельнул глазами в прислушивающихся чудовищ, — раз в год я обязательно отвечаю на один из вызовов. Чтобы узнать, помню ли еще что-нибудь.

Чудовища побледнели. Если бы не параличка Сметвика, поползли бы к выходу.

Гарри сдержала улыбку, Галлахер послал ей лукавый взгляд.

Сметвик чудом не смеялся, ему нравился профессиональный черный юмор.

— У них постепенно атрофируются конечности и голосовые связки, — Мастер Чар показал специфическую диагностику влияние взорвавшегося артефакта.

— Тогда, может, отрезать… правую ногу? — предложила Гарри, выводя палочкой руны.

— Нет, думаю, левую.

— Коллега, вынуждена с вами не согласиться. Правую.

— Настаиваю на левой.

Сметвик искренне старался держать лицо, слушая спорящих Мастеров и смотря при этом на чудовищ, что стремительно меняли окрас, становясь практически зелеными. Скоро можно будет поиграть в игру "Замаскируйся под дерево посреди палаты".

— Ну, ладно, — надоело спорить старику. — Мы с вами друг друга давно знаем, коллега, чтобы спорить по пустякам. Давайте отрежем обе.

Чудовища замычали, попытались сбросить параличку.

— А вы что думали? — обратилась к ним волшебница. — Так просто снять последствия вашей глупости и недальновидности. Начнем, Мастер Галлахер, я подготовила основу. Сметвик, подхватывай.

Целитель шагнул к койке, выставил вперед палочку, готовясь стабилизировать пациентов, если понадобится. И с восхищением стал следить за работой двух профессионалов, почти гениев. У Поттер имелся врожденный талант к Артефакторике, а Галлахер среди магов считался почти легендой. Не такой раздутой, как в свое время Альбус Дамблдор, а настоящей, что появляется только на основе мнения умных, проницательных людей, ставших его учениками, воспользовавшихся его трудами.

Сметвик сам учился по записям и журналам, изданным тогда еще профессором Галлахером, и он всегда мечтал поработать с ученым.