Цветной бульвар - [19]

Шрифт
Интервал

Вас не бросают. Ин-зе-сити-секс…
Куда пойдут невинные пастушки?
И наполняют каждый мультиплекс
Пустые ваши сухонькие тушки.

01.04.2014

…тут терпенье нужны и отвага.
Лишь они и осталися мне.
Выхожу я, как Доктор Живаго,
В старомодном моем шушуне.
Я зипун с шушуном повенчала,
Рукавицы оставив внутри.
Не такою была я сначала.
Что-то вроде Мадам Бовари…
Но сырые московские бури…
Но немытые в корне авто…
Как там пляжи в Довиле, Кабуре?
Кто теперь их погладит? Никто.
Выхожу, запахнувши дубленку.
Отряхая с себя нафталин.
Дал же кто-то для жизни силенку,
Даже чуть чересчур отвалил.
А всего-то – терпеж да отвага,
Чтобы выйти в заснеженный мир —
И погибнуть, как доктор Живаго.
Или мигом – как Генрих Сапгир.

02.04.2014

В те поры все мы были широкими.
Добывали звезду в глубине.
И ничуточки не одинокими —
Все родители живы вполне…
«Что тебе привезти, моя милочка?» —
Лепетал он, неровно дыша…
«Что мне надо? Вот разве точилочка —
Для волшебного карандаша».
Прилетает он в Лондон. Безропотно
Начинает свой поиск в глуши…
Каково это – вовсе без опыта?
Что за дивные карандаши?
Вот гранено сверкает бутылочка,
Вот пуховка взлетает, и две…
Где же прячется чудо-точилочка,
О какой не слыхали в Москве?
А она, проронивши желание,
Поминает, тихонько смеясь:
Точно ль выполнит он указание,
Понимает ли тонкую связь?
Меж мирами, между континентами,
Натянулась некрепкая нить
Кто знаком вот с такими моментами,
Не пытается мир изменить…
Обыскал он весь город с предместьями.
Даже в Оксфорде он побывал.
Ну, сперва-то все с шуткой и песнями,
А потом-то уже подвывал…
Но дошел до случайного рыночка,
И китайских увидел кликуш.
И нашлась в этом месте точилочка
Для особо утонченных душ.
Приезжает в Москву и к возлюбленной
Отправляется, в сладком поту,
Он с точилочкой крохотной, купленной
Черт-те где, не в аэропорту.
А она, лишь десертною вилочкой
Ковырнув кружевной пирожок,
Говорит: «Поздновато с точилочкой
Прилетел ты, мой бедный дружок.
Тут такие дворцы понастроили!
Тут хоромы, до Крыма мосты.
Все мужчины тут стали героями,
Но не ты, я же вижу, не ты.
У меня, как у дамы, копилочка.
Там поместье, лошадки, белье.
Для чего мне теперь-то точилочка,
Сам подумай-ка, горе мое?!»
И пошел он путями короткими.
И исчез в подмосковной пыли.
Времена, где мы были широкими, —
Где они? Безнадежно прошли.
Но в конце прилагается ссылочка —
Без нее неспокойна душа.
У него все ж осталась точилочка
Для волшебного карандаша!

Еще от автора Вероника Аркадьевна Долина
Стихи и песни

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сэляви

Стихи Вероники Долиной давно знакомы любителям поэзии, поклонникам авторской песни. Они просты и лукавы, одновременно безыскусны и полны метафор.Впервые читателю предлагается столь большое собрание стихов В. Долиной «из жизни»; многое публикуется впервые; рассказ «Тихий зайчик», фото из архива и развернутые интервью добавляют немало интересного к образу известного автора.


Рекомендуем почитать
Песни Заратустры

Другая сторона творчества великого немецкого философа Фридриха Ницше – стихотворения и песни, посвященные Заратустре, поэзия глазами философа, соединение истории, мифа и современности. Философская идея, облеченная в поэтическую форму, создает собственную оригинальную мифологию, наполненную драматическими притчами, ироничными афоризмами и полемикой с другими поэтами.


Тихая моя родина

Каждая строчка прекрасного русского поэта Николая Рубцова, щемящая интонация его стихов – все это выстрадано человеком, живущим болью своего времени, своей родины. Этим он нам и дорог. Тихая поэзия Рубцова проникает в душу, к ней хочется возвращаться вновь и вновь. Его лирика на редкость музыкальна. Не случайно многие его стихи, в том числе и вошедшие в этот сборник, стали нашими любимыми песнями.


Венера и Адонис

Поэма «Венера и Адонис» принесла славу Шекспиру среди образованной публики, говорят, лондонские прелестницы держали книгу под подушкой, а оксфордские студенты заучивали наизусть целые пассажи и распевали их на улицах.


Пьяный корабль

Лучшие стихотворения прошлого и настоящего – в «Золотой серии поэзии»Артюр Рембо, гениально одаренный поэт, о котором Виктор Гюго сказал: «Это Шекспир-дитя». Его творчество – воплощение свободы и бунтарства, писал Рембо всего три года, а после ушел навсегда из искусства, но и за это время успел создать удивительные стихи, повлиявшие на литературу XX века.