Cветлейший князь Старко - [5]

Глава 3

То, что королевство Ганновер официально вступит в Восточную войну, удивило, но было воспринято, как дурацкая шутка. Другое дело, что на границах Пьемонта собирались русско-австрийские войска и это привязывало всех участников конфликта к единому театру военных действий. Виктор Эммануил Второй воспользовался моментом и начал дополнительный набор сорокотысячного корпуса из самых патриотичных (на его взгляд) крестьян и горожан. Генералов хватало, да и оружие кое-какое имелось. Правда казна хныкала и просила каши, а иностранные банки почему-то не хотели давать кредиты. Даже братские французы смогли помочь лишь оружием, имевшемся в арсеналах, так как их казна тоже хныкала от глубины своего падения.

Французская армия из 170 тысяч тоже выдвигалась к границе. Боске и Жозеф Наполеон ныне командовали лишь шестидесятитысячным корпусом ветеранов Крыма, остальных раздали сразу трём прибывшим генералом. Русский восьмидесятитысячный корпус, под командованием Лидерса, расположился в южной части, чтобы прикрыть вражеское наступление из Генуи и южной Алессандрии. Австрийская армия (почти сто двадцать тысяч человек) обеспечила, насколько верилось в это, весь север (Вербано и Новара). Прибывающим ганноверцам и старковцам доверили центр, граничащий с Верчелли и северной Алессандриной. Дислокацию составили австрияки и пока она всех устраивала. Оставалось дождаться к середине апреля стальной артиллерии и можно "смело мы в бой пойдём".

Конечно, Вена с удовольствием положила бы всех своих союзников на пути к Турину ради быстрой победы, но предварительно достигнутые соглашения не позволяли это сделать. Франц-Иосиф пока ещё знал своё место и не выделывался, хотя его генералы рвались покомандовать везде и всюду. Общее полумиллионное количество дружно проедало поставляемое продовольствие и ожидало активных действий, а точнее у моря погоды. Наполеону Третьему аж чесалось в одном месте в предвкушении новостей с Северного моря, где французская эскадра подбиралась к промежутку между западными и восточными Фризскими островами. Стоит лишь захватить Эмден и военная машина Ганновера рухнет, практически оставшись без защиты.

— Появились, Олег Александрович, эскадра уже на подходе к Боркуму, а транспортники они оставили возле Скирмоннига.

Понятно, что остров Боркум подвергнется обстрелу, но мелководье защитит от десанта. Старко лично прибыл в Эмден, чтобы понаслаждаться зрелищем, оставив Андрея Каретина охранять берега Старко. Французы не очень-то и боялись береговой обороны, до сих пор считая, что их корабли самые грозные. Молчание ганноверских ягнят было принято за слабость и трусость, поэтому решили дождаться утра и спокойно расстрелять город, не забыв позавтракать, как следует и дружно помолиться. Уж очень удобно Эмден расположен для экзекуции и копенгагирования.

А поутру (в 4.00) они проснулись…

Сведения о страшнейшем разгроме французской флотилии и последующем издевательстве над транспортными судами (кого потопили, а кого и в плен взяли) всего лишь семью стальными водоплавающими примчались в Турин быстрее скорости света, звука и визга от когнитивного диссонанса. Правильно индейцы говорят, что лишь бледнолицые по нескольку раз способны наступить на одни и те же грабли. Прикольно, но броненосец, который лягушатники с таким трудом доставили в устье Эмса был расколбасен одним из первых. Даже чаю не попил толком, только хвостиком махнул и ушёл, не попрощавщись, на дно. Доставай его теперь, чтобы не мешал мирным судам плавать "из" и "в".

— Ваше величество, наверное имеет смысл начинать боевые действия, — обратился к сардинскому королю один из французских представителей, — пока ганноверцам их стальные пушки не подвезли.

— Вы правы, мсье, нет больше смысла ждать.

Любая стратегия сводится к набору тактических ударов. Отряды по двадцать-тридцать тысяч солдат вступают в сражения с себе подобными по всей линии соприкосновения. Просто нет возможности собрать всех на одну поляну, чересчур много человечины получится на квадратный сантиметр. Это же не редкая Битва Народов, которую долго согласовывали. Первыми начали сардинцы, войдя в Павию, причём сразу добились победы. А вот французам не везло: ни против русских на юге, ни против ганноверцев в центре. Скорострельность казнозарядных винтовок, как и их дальнобойность всё-таки слишком многих опускали наземь, как мёртвыми, так и ранеными.

А когда к середине апреля прибыли ганноверские пушки война сразу развернулась в обратную сторону. Ну не было у франко-сардинской армады своего лома, подобного русско-ганноверскому, не создали ещё. Уж очень он дорог, тем паче для бюджетов с огромным дефицитом. Не удивительно, что лишь австрийцы воевали на равных. Их союзники давили противников от всей души и в конце апреля добрались до Турина. Ракетные обстрелы столицы вызвали не только возмущение горожан, но и панику. Дело в том, что они рассчитывали на то, что их доблестные войска будут бомбардировать Милан, а потом и Венецию. Так что пришлось покидать обречённый город и бурчать о том, что "мир сошёл с ума".

Конечно, Виктор Эммануил успел героически отступить в Савойю, на родовые земли, но совершенно растерялся, поняв что мечта об Италии упорхнула и видимо навсегда. Даже французы не помогли из-за своего дефицита мобилизационного ресурса и финансов. Из трёх составляющих победы "деньги, деньги и ещё раз деньги" у них не наскребалось даже на половинку хотя бы одной из них. Мало того, предвидя разгром, Боске и Наполеон увели свой корпус к границам Франции, прихватив ещё тысяч двадцать. Младшему Бонапарту надоела вся эта бессмысленность и огромные потери от войны с русскими. Лучше уж погибнуть в борьбе с тираном, находящимся в Париже, чем продолжать войну, которая явно закончится тем, что массы русских солдат в итоге придут во Францию.