Цветение - [9]

У меня возникало такое чувство, словно ему нравилось создавать себе и окружающим проблемы.

— Последним, — ответил он спустя минуту и снова замолчал.

Не хочет разговаривать? И бес с ним.

*

Эта скованность и ложная свобода сводили с ума. Словно руки-ноги развязали, но нацепили короткую цепь. Как собаке во дворе.

Я уже успела закрыть глаза и задремать, когда папа созрел для продолжения беседы.

— Ты должна понимать, что мы с мамой хотим тебе только самого лучшего, — начал он мягким тоном. — Аск согласился. Ты будешь жить с нами, как положено. Все же глупо было оставлять тебя здесь. Это было ужасное решение, и оно чуть не стоило нам семьи.

— Чуть? — переспросила я севшим голосом, медленно открывая глаза.

Они хотят свести меня в могилу?

Взрослые люди, а элементарных вещей не могли увидеть.

— Сандра, мы немного увлеклись. Больше этого не повторится. Тем более, что ты будешь рядом.

— Я тебе не нужна, — пришлось кое-как присесть на кровати. Меня начинало потряхивать от гнева и раздражения, что скапливались все последние дни.

— Сандра… — привстал он с растерянным видом.

Но меня уже понесло:

— У тебя есть свои игрушки. Вот и играйся с ними. Создавай, меняй, ломай. Что хочешь!

Бесконтрольно потекли по щекам слезы.

— Девочка моя, что же ты?.. — он попытался меня обнять.

— Нет! — дернулась я, неуклюже вылезая из кровати. Но не удержалась и свалилась на пол.

Мышечная атрофия и истощение постоянно давали о себе знать.

Папа попытался мне помочь, как-то поддержать, но я совершенно не оценила его жеста, отходя к двери.

Меня снова накрыла истерика.

— Хочешь ты того или нет, ты едешь с нами. И скажи спасибо, что мы не лишаем тебя общения с братом и друзьями! — он схватил меня за руку, и строго нахмурился. Словно эти наигранные кривляния имели значение.

— Отпусти! — мне было очень больно. Ладонь давила на катетер. — Ты не успокоишься, пока не доломаешь меня, да!?

Я сдалась, но меня уже и без того отпустили. Появившейся внезапно свободой, я воспользовалась моментально, выбираясь в смежное помещение и коридор. Подальше от этого человека.

Чарами мне все же хватало ума не пользоваться. Но из-за усталости и одышки, мой запал закончился на первом этаже, где находилась приемная. Там я обессиленно опустилась на стульчик в углу и принялась тихо бороться за жизнь. Точнее ноги сами подкосились, а стул оказался рядом очень вовремя. Ко всему прочему перед глазами появилось световое шоу из темных пятен и хаотично пляшущих муравьев.

Наверное, мой босой вид заметил проходящий мимо медбрат.

— Ты из какого отделения, шапочка? — спросил он, присаживаясь рядом. — Тапочки забыла?

— Инфекционное. Да. Забыла.

— Тебе нельзя выходить, — строго нахмурился парень.

— Я не заразная.

— В любом случае. Как ты вообще оттуда вышла?

Кабы я помнила? Как-то вышла.

Он махнул кому-то рукой.

— Нужно кресло.

— Чья она?

— Инфекция.

— Ох. А протокол по угрозе внутрибольничной?..

— Сейчас узнаем.

Краем уха я слушала их разговор.

Было все равно. На сознание навалилась липкая и душная апатия. Даже руки не поднимались. Как тогда в общежитии.

Меня пересадили на передвижное кресло и вернули во временный дом.

Кто-то аккуратно обтер ноги влажным полотенцем, после чего помог с аппаратом для дыхания.

Время слилось в единый поток. Мысли текли вяло и неповоротливо.

Только я успела задремать, как меня кто-то растормошил и попытался накормить. Есть тоже совершенно не хотелось.

— Сандра, тебе нужно поесть, — сказал кто-то мягким тоном. — Пожалуйста, хотя бы немного. Я понимаю, что не вкусно. Но потом будут и вкусности, и все, что захочешь.

Снова ложь. Сплошные обещание, которые никогда не исполнялись.

Мне было все равно. Главное, чтобы оставили в покое и дали поспать. Поэтому я молча съела положенную порцию, хотя совершенно не лезло.

***

— Что с ней? — взволнованно поинтересовалась Леля у поникшего супруга.

Ее дочь спокойно спала, но настораживала не она, а поведение Улима и его состояние. В последние дни тот был сам не свой. Словно все еще не отошел от ареста и известия о болезни.

— Она немного поела. Но все время или спит или лежит с закрытыми глазами. Не хочет со мной разговаривать, — мужчина поджал губы, опуская взгляд, и скрестил на груди руки.

Леля отвела его в смежное помещение и плотно прикрыла за собой дверь.

— Ты сказал ей о диагнозе? — прошептала она.

— Нет. О переезде. С тех пор она такая, — признался Улим.

— Она пытается нами манипулировать. Когда поймет, что это ничего не даст, тут же прекратит.

— Не знаю. Ты не видела ее в тот момент.

— Да как будто я себя в ее возрасте не помню, — уверенно парировала женщина.

— Могу я с ней остаться вместо тебя? — неожиданно для себя попросил Улим.

Леля смутилась. Давно она не видела своего любимого таким подавленным.

— Ты устал.

— Ничего подобного, — мотнул он головой. — Езжай. Я уложу ее спать.

— Ты же говоришь, что она и так…

— Лель, прошу тебя, дай мне побыть с ней. Я пытаюсь найти контакт.

Женщина прикрыла глаза, вздыхая. Но все же начала переодеваться в повседневную одежду.

Глава 202. Тяжелый разговор.

— Давай выберем тебе парик? — отец отставил полупустую тарелку с ужином и потянулся за планшетом.