Цвет Тиффани - [83]

Он опустился еще ниже, упираясь своим лбом в ее и опаляя тяжелым дыханием губы.

– Давай закончим разговор. – Он не спросил. Констатировал факт.

– Нет уж. Давай уже…

Договорить она не успела, потому что его губы опустились на ее, впиваясь поцелуем. Она не хотела открывать рот, не хотела впускать и дать волю возбуждению, которое, вынуждена была признаться, было слишком большим. Пыталась отвернуться, дергаться, но и Игорь не собирался сдаваться. Не уменьшая напора, целовал губы, покусывал, при этом поднял ее руки и перехватил запястья одной рукой. А второй… Несмотря на грубость губ, рукой нежно дотрагивался до лица, еле касаясь ладонью, будто пытался лаской растопить тот лед, в который Наташа сейчас превратилась. Пальцы опустились на шею, подлезли под волосы, и притягивая к себе. От этого движения Наташа и не заметила, как впустила его язык, которому уже не смогла сопротивляться. Страсть разгорелась как костер из сухих веток, злость подкидывала дровишек, поднимая градус возбуждения. Теперь в комнате звучала музыка из сдерживаемых против воли стонов, шуршания одежды и слишком пошлых шлепков голых возбужденных тел.

Они боролись, только теперь без слов, пытаясь в резких порывистых поцелуях и ласках доказать свое мнение. Она – что он должен объясняться. А он – что ей совсем незачем знать о его проблемах.

***

Утром она проснулась одна, чему даже не удивилась. Они вчера так и не поговорили толком, вроде как помирились, после стольких ласк… Но, кажется, Игорь не понимал, что вечно так продолжаться не может. Единственное, что он сказал перед сном, что скоро все будет проще. Что это значит, не объяснил, но Наташа приняла решение, что подождет, что бы там ни было. Главное, чтобы раньше не лопнул тот самый пузырь…

В ванной не нашла свою расческу, поэтому заглянула в сумку, куда, похоже, ее кинула вчера. Но то, что случайно оттуда достала, заставило сердце стучать куда быстрее.

Игорь зашел в комнату и увидел сидящую на кровати Наташу, мнущую что-то в руках. Лицо было слишком бледным. Чувство беспокойство засосало под ложечкой.

– Тебе плохо? – участливо спросил, подходя.

Она не ответила. Взглянула в глаза, а после протянула мятую бумажку, на которой было написано: «Пора возвращаться».

– Что это? Наташ!

Она вздохнула глубоко, словно то, что сейчас скажет, было слишком тяжелым.

– Предупреждение. Мне.

– Где ты ее взяла, может, розыгрыш? – Да, она тоже так думала по началу…

– Это четвертая. Четвертая подобная записка, которую я нахожу у себя в сумке.

У Игоря глаза расширились от удивления, а следом сузились.

– Какого черта ты молчала? – неожиданно разозлился он.

Смял бумажку и швырнул в угол, а сам нервно взлохматил волосы.

– Наташа! Почему ты мне раньше не сказала? – Голос звучал грозно.

– Во-первых, не ори. – Хоть она и говорила спокойно, но ее саму трясло, и она не понимала, почему Вольский так занервничал. Однако такого тона от него она слышать не хотела. – Во-вторых… сначала думала, что шутка, потом все время случая не попадало…

– Как может не выдаться случай? – Он продолжал злиться. – Мы не в разных вселенных живем!

– А мне кажется, в разных, – неожиданно тихо произнесла она.

И от своих же слов сердце защемило. В комнате на секунду повисла неприятная тишина, которая, казалось, убивала…

– О чем ты?

– О том. Когда ты дома, то мы вместе с Соней, а потом в постели ты не даешь мне и слова сказать!

– Будто ты хочешь в ней говорить, – грустно усмехнулся он.

– Хочу! Игорь, очень хочу! – Она встала с кровати и нервно отошла в сторону, отворачиваясь. – Да, мы с тобой говорим, но о чем угодно, кроме серьезных вещей! Ты вроде со мной, а вроде за семью печатями запрятан! И у меня тоже пропадает желание чем-то с тобой делиться!

Она хотела продолжить, но он слишком незаметно оказался сзади. Обнял ее за плечи, прижимая к себе. Еле слышный запах лосьона после бритья ударил в ноздри. Приятный, его… Крепкое тело Игоря словно уводило в обратную сторону, заставляло думать совсем о другом. Как он провел носом по волосам… Только ведь это не то, чего она сейчас хочет.

– Что было в тех записках? – шепотом спросил он, а у Наташи образовался ком в горле. Его только это интересует? Отношения на заднем плане. Так будет всегда?

Она скупо перечислила однотипные короткие сообщения, говорящие об одном: она сделала какую-то ошибку и за это поплатится. Смотрела при этом перед собой, прямо на стену, и поняла, что не чувствует страха. Руки Игоря продолжали крепко прижимать к себе, будто говоря, что он защитит. Его слова это подтверждали.

– Находила после работы? Этот твой бывший или тот, который хотел умереть – они могли?

Она сама уже не один раз задумывалась, вот только не сходилось. Записки оказывались в сумке или в кармане пальто, и не всегда после работы. Вернее, два раза – не после нее. О чем и сказала Игорю.

– Я разберусь. Не стоит переживать, хорошо?

Развернул ее к себе, заглянул в глаза, пристально, изучающе, провел большими пальцами по щекам, даря ласку.

– Хорошо. Только ты же мне все равно не скажешь, что об этом знаешь. Ведь знаешь же, да? – И отчего-то предчувствие, что это может касаться его «ерунды», одолевало. Тем более видя его реакцию на это.