Цвет страха - [62]

– В ОВБ. Но прежде я хотела бы доесть этот восхитительный хлеб.

– Американцы ничего не понимают в хорошем хлебе.

– Они ничего не понимают ни в хлебе, ни в вине, ни в сырах.

– Не разбираться в сырах – непростительный грех.

– И что самое главное, не понимают французского. Да и говорить на нем как следует не способны.

– Где уж им! Коли они запихивают в рот всякую дрянь, оттуда не может вылететь ничего, кроме дряни.

Доминик с улыбкой смотрела в окно. Машина только что миновала толпу, которая штурмовала универсам «Хааген-Дарц», вываливая его работников в смоле и перьях фальшивых европейских товаров.

* * *

Услышав имя Доминик, директор ОВБ распахнул дверь своего кабинета и уставился на женщину застывшим взглядом.

– Вы живы?

– Я вернулась с победой. Секрет Бисли в наших руках.

– Входите, входите же, агент Арлекин. Как только за спиной Доминик захлопнулась дверь, она извинилась и задрала юбку, без тени стыда продемонстрировав отсутствие нижнего белья.

– Это и есть тот самый прибор, который лишал наших граждан мужества и воли, – заявила она.

– Я никогда не сомневался в этом, – ответил Ренар, отводя глаза, но не из стыдливости, а потому, что увидел висящую белую нить. Предметы женского интима вызывали у директора только тошноту.

Он с ужасом услышал чмоканье Извлекаемого тампона и явственный глухой звук, с которым тот шлепнулся ему на стол.

– Прошу вас... – растерялся мужчина.

– Нет, я имела в виду то, что находится внутри.

– Не будете ли вы так добры сделать это собственноручно? – деликатно осведомился директор.

Доминик Парилло нахмурилась, ногтями разорвала тампон и извлекла из хлопчатобумажной упаковки предмет чуть больше мраморного шарика для детской игры.

Директор покрутил его в руках и увидел, что он сделан из полированной стали.

– Не понимаю...

– Поверните другой стороной.

Директор ОВБ повернул шарик, и тот глянул на него холодным серым взглядом. Ренар чуть не уронил его на пол.

– Что это? Глаз?

– Электронный глаз. По-моему, он... как это называется? Кибернетический?

– Ш-ш-ш! Запрещенное слово.

– Простите, – отозвалась Доминик. – Я вынула этот глаз из черепа человека, которого весь мир уже давным-давно считает умершим.

– Oui?

– Этот человек собран из механических частей. Человек, в котором воплощено зло. Главный демон ада под названием Клякса.

– Кто же этот зловещий выродок?

– Дядя Сэм Бисли собственной персоной.

Директор ОВБ часто заморгал.

– Не может быть! – вырвалось у него.

– Хотите верьте, хотите нет, но это истинная правда.

Доминик вкратце поведала директору о встрече с американскими агентами, которые пали жертвой пульсирующего света, испускаемого кибернетическим глазом. Директор тем временем внимательно рассматривал прибор.

– Как вам удалось одолеть его? – спросил он.

– При помощи дзюдо. Механический Сэм Бисли оказался очень сильным, но тем не менее неловким и неуклюжим. Я обратила его силу против него самого. Он повалился на спину, и я камнем ударила его по голове. Дядя Сэм потерял сознание. Его настоящий глаз закатился, а эта мерзость продолжала излучать свет. И я решила взять ее с собой.

Директор ОВБ поморщился.

– Чем вы ее?.. Ножом?

– Нет, просто вынула из гнезда, как вилку из розетки.

– И все? Так просто?

– Да. Так просто. И помчалась со всех ног, унося свой трофей.

Ренар изумленно вскинул брови и покачал головой.

– Отличная работа, агент Арлекин!

– В этом шарике заключен таинственный свет, заставлявший людей подчиняться его приказам.

– Каким образом?

– По-моему, это лазер.

Директор ОВБ яростно прошипел:

– Не смейте произносить это слово! Грязное слово из запретного списка.

– Я забыла. Моему мозгу не хватало полноценного питания. Я слишком долго была в Америке.

– Сочувствую. Я и сам не далее как вчера поймал себя на том, что называю водяную кровать английским словом «waterbed».

– Все это – дурное влияние американских фильмов, которые давно уже следовало запретить.

– Кроме фильмов Джейри, разумеется.

– Само собой, – рассеянно произнесла Доминик.

Директор поднес глаз к свету, внимательно его разглядывая.

– Интересно, как включают эту штуковину?

– С тыльной стороны есть отверстие.

– Полагаю, она должна откликнуться на электрическое воздействие.

Директор вынул из телефонного аппарата шнур, снял изоляцию и принялся скручивать жилы, пока провод не стал достаточно тонок, чтобы проникнуть в маленькое отверстие.

– Стоит ли? – спросила Доминик.

– Я закрою глаза. Кажется, вы сказали, что свет не оказывает на вас влияния?

– Oui.

– Какого цвета был этот импульс?

– Откуда мне знать? Все цвета кажутся мне серыми.

– Да-да, конечно.

– Но только не розовый. Розовый цвет вызывает положительную реакцию. Даже грубые американцы становятся вежливыми и человечными. Цвет, излучаемый этим устройством, вызывал у них рвоту.

– А какой цвет вызывает рвоту?

– Для меня все цвета серые, – напомнила женщина, пожимая хрупкими плечами.

Директор поморщился.

– Я непременно закрою глаза, – пробормотал он и начал запихивать провод в отверстие прибора, похожего на кусок грязного льда.

Некоторое время медная проволока поворачивалась внутри, издавая царапающие звуки, но пару секунд спустя послышался легкий щелчок. Сероватый белок глаза вспыхнул, а черный зрачок, казалось, взорвался.