Цвет пурпурный - [2]
В этом эпизоде важно не просмотреть и другого смысла или подтекста, на этот раз связанного с цветом. Так же насиловали черных рабынь белые хозяева и так же отнимали у них детей для продажи другим хозяевам. Так же выставляли их для продажи, как отчим Сили выставляет ее напоказ жениху. Получается, что главенство мужчины в афоамериканском обществе, его власть над женской половиной (или, другими словами, патриархатная доминация), оказывается сродни неограниченной власти белого плантатора над живым имуществом, черными рабами и рабынями. Патриархатная власть и расизм поставлены на одну доску. Это невыгодное сравнение навлекло на Элис Уокер шквал упреков и обвинений со стороны афроамериканской писательской и пишущей братии, особенно после того как в 1985 году на экраны вышел фильм Стивена Спилберга «Цвет пурпурный» и произведение Элис Уокер стало достоянием миллионов американцев. Создательницу «Цвета пурпурного» обвинили в том, что, выставляя черных мужчин в негативном виде, она подрывает интересы афроамериканского сообщества и работает в пользу белых расистов, которые и без того считают афроамериканцев людьми низшего сорта. Кроме того, говорили критики, «Цвет пурпурный» разрушает единство между черными мужчинами и женщинами, которые вместе призваны защищать свой народ от угнетения. Впрочем, у писательницы нашлось не меньше защитников и защитниц. Что же это за единство такое, писали они, если для его сохранения от женщин требуется молчание, и стоит ли сохранять такое единство? Сама Элис Уокер писала, что ей больно слышать в свой адрес обвинения в ненависти к мужчинам своего народа и что она бесконечно ценит веселый и свободолюбивый дух цветных мужчин, но не тех, которые чинят насилие и основывают свою мужскую первосортность на второсортности женщин, как, скажем, это принято делать в гангста-рэпе[1].
Говоря о мужчинах своего народа, Элис Уокер вряд ли склонна приписывать их неприятные черты половым особенностям, генетике или национальному характеру. Система — вот источник гендерного зла. Зло не присуще человеческому организму, ему учат отцы сыновей, старшие и более авторитетные младших, только вступающих в жизнь. Муж Сили, Мистер __, сидя на террасе и покуривая трубку, в то время как рушатся жизни его детей, обойденных его вниманием и заботой, учит тому же своего сына. И учит так же, как учат друг друга дети во дворе — дразня и обзывая его. Смотри, говорит он, если будешь заниматься детьми, помогать жене и быть с ней единодушным, тебя будут дразнить кухонным мужиком и подкаблучником. Таков культурный каркас патриархатного мироустройства в «Цвете пурпурном». Здесь реальность женской и детской жизни не важна, ее не существует, существует только соперничество между мужскими особями, борьба за статус и боязнь его утраты при минимальном сохранении видимости приличной жизни. Так есть, или, во всяком случае, так бывает, но это ложная видимость, так не должно быть, говорит Элис Уокер.
Книга начинается с запрета на речь, или, иначе говоря, на репрезентацию. Сили приказано молчать, и она послушно и простодушно пишет письма Богу, до тех пор пока верит, что запрет наложен ее настоящим отцом. Но власть оказывается узурпирована злым отчимом (здесь Элис Уокер делает выпад против литературного клише, образа злой мачехи), и закон отца на деле оказывается пустышкой, не менее от этого вредоносной. По Элис Уокер, патриархатный мир основан на подлоге. Закон отца на деле является законом отчима, патриархат витриархатом (от лат. vitricus — отчим).
Так что же, разрушим до основания, а затем построим наш, новый? Хотя Сили в конце концов бунтует против мирового устройства, никто в текстуальном мире Элис Уокер не собирается его свергать. Уокер не строит свою вселенную на агонистских началах. Революции не будет. Женский мир не пытается вытеснить мужской, женщины не соперничают с мужчинами в борьбе за территорию, потому как знают, что средства и инструменты определяют окончательный продукт. Каково средство, таков и результат, а цель — всего лишь благое намерение и на исход дела влияет незначительно. Поэтому Элис Уокер предлагает альтернативное устройство социума, этакую гендерную утопию. Женский мир в романе Уокер выстраивается в другом пространстве и на других началах. Ее героиня, Сили, в детстве познав изнанку гетеросексуальных (разнополых) отношений, отворачивается от такого способа бытия. Мужчины ей больше не будут интересны ни в каких целях. Ее мир это мир женщин, поддерживающих и вдохновляющих друг друга, где материнство не является клеткой и не обрекает мать на радикальное одиночество в силу того, что другой жизни, кроме жизни вокруг своих детей, у нее нет, а дети ее никому, кроме нее, не нужны. В этом мире женщины не культивируют уникальный материнский быт и исключительные отношения с собственными детьми, а вместе воспитывают тех детей, своих ли, чужих, которых им Бог послал, поскольку, как говорится в африканской пословице, требуется деревня, чтобы вырастить одного ребенка. Да и Бог здесь другой, не мужчина и не женщина, не дерево, не картина и не седобородый дед на облаке, а все во всем — веселое и играющее божество, благословляющее любые сексуальные ориентации и любые любовные переживания. Не напоминает ли это В. В. Розанова, писавшего в «Опавших листьях»: «Берегите всякое живое „есть“ любви».
Книга составлена из рассказов 70-х годов и показывает, какие изменении претерпела настроенность черной Америки в это сложное для нее десятилетие. Скупо, но выразительно описана здесь целая галерея женских характеров.
1995-й, Гавайи. Отправившись с родителями кататься на яхте, семилетний Ноа Флорес падает за борт. Когда поверхность воды вспенивается от акульих плавников, все замирают от ужаса — малыш обречен. Но происходит чудо — одна из акул, осторожно держа Ноа в пасти, доставляет его к борту судна. Эта история становится семейной легендой. Семья Ноа, пострадавшая, как и многие жители островов, от краха сахарно-тростниковой промышленности, сочла странное происшествие знаком благосклонности гавайских богов. А позже, когда у мальчика проявились особые способности, родные окончательно в этом уверились.
Самобытный, ироничный и до слез смешной сборник рассказывает истории из жизни самой обычной героини наших дней. Робкая и смышленая Танюша, юная и наивная Танечка, взрослая, но все еще познающая действительность Татьяна и непосредственная, любопытная Таня попадают в комичные переделки. Они успешно выпутываются из неурядиц и казусов (иногда – с большим трудом), пробуют новое и совсем не боятся быть «ненормальными». Мир – такой непостоянный, и все в нем меняется стремительно, но Таня уверена в одном: быть смешной – не стыдно.
В сборнике представлены семь рассказов популярной корейской писательницы Чхве Ынён, лауреата премии молодых писателей Кореи. Эти небольшие и очень жизненные истории, словно случайно услышанная где-то, но давно забытая песня, погрузят читателя в атмосферу воспоминаний и размышлений. «Хорошо, что мы живем в мире с гравитацией и силой трения. Мы можем пойти, остановиться, постоять и снова пойти. И пусть вечно это продолжаться не может, но, наверное, так даже лучше. Так жить лучше», – говорит нам со страниц рассказа Чхве Ынён, предлагая посмотреть на жизнь и проникнуться ее ходом, задуматься над тем, на что мы редко обращаем внимание, – над движением души и переживаниями событий.
Этот вдохновляющий и остроумный бестселлер New York Times от знаменитой вязальщицы и писательницы Клары Паркс приглашает читателя в яркие и незабываемые путешествия по всему миру. И не налегке, а со спицами в руках и с любовью к пряже в сердце! 17 невероятных маршрутов, начиная от фьордов Исландии и заканчивая крохотным магазинчиком пряжи в 13-м округе Парижа. Все это мы увидим глазами женщины, умудренной опытом и невероятно стильной, беззаботной и любознательной, наделенной редким чувством юмора и проницательным взглядом, умеющей подмечать самые характерные черты людей, событий и мест. Известная не только своими литературными трудами, но и выступлениями по телевидению, Клара не просто рассказывает нам личную историю, но и позволяет погрузиться в увлекательный мир вязания, знакомит с американским и мировым вязальным сообществом, приглашает на самые знаковые мероприятия, раскрывает секреты производства пряжи и тайные способы добычи вязальных узоров.
Роман о небольшом издательстве. О его редакторах. Об авторах, молодых начинающих, жаждущих напечататься, и маститых, самодовольных, избалованных. О главном редакторе, воюющем с блатным графоманом. О противоречивом писательско-издательском мире. Где, казалось, на безобидный характер всех отношений, случаются трагедии… Журнал «Волга» (2021 год)
Что случится, если в нашей реальности пропишутся персонажи русских народных сказок и мирового фольклора? Да не просто поселятся тут, а займут кресла мэра города и начальника местных стражей порядка, место иностранного советника по реформам, депутатские кабинеты и прочие почтенно-высокие должности. А реальность-то на дворе – то ли подзадержавшиеся лихие 90-е, то ли вовсе русское вневременье с вечной нашей тягой к бунту. Словом, будут лихие приключения.