Цвет неба - [3]
Весь город невозможно было разглядеть из-за низких туч. Впрочем, у меня не возникало желания разглядывать его.
Безликие коробки зданий, да дороги с толпами людей и нескончаемым потоком машин.
Я запрокинула голову. Тучи неслись в мою сторону. Они таили в себе первозданную силу и могущество, заставляющих мое сердце трепетать одновременно от страха и восхищения. Тучи завораживали, приковывали взгляд. Казалось, они неотвратимо опускаются все ниже и ниже, и скоро я смогу дотронуться до рваного края кончиками пальцев…
Ох, я же опаздываю!
Внизу мигала зелеными и синими огнями нижняя часть Лаборатории.
Так близко… Но нужно еще и спускаться. И почему у меня нет крыльев как у птицы?
— Внимание, дорогие посетители! Через три минуты закончится пропуск желающих на торжество в честь обновления Лаборатории. Спасибо за внимание, — пропел приятный женский голос.
Вот оно… осталось чуть-чуть! Ну же, поднажми, Алекс.
— Внимание… через две минуты закончится пропуск посетителей…
Почти у цели… Только бы успеть!
— Внимание… через минуту закончится пропуск. Просьба желающим пройти внутрь.
По дороге обогнала парочку орущих аристократок.
«И как только бегут на таких каблучищах….» — мимолетно обернувшись, подумала я. И тут же почувствовала, как на бегу во что-то врезалась.
— Спасибо, что решили посетить наше мероприятие, — раздалось над ухом. Секунды две я находилась в прострации, а потом с тихим «Ой!» отскочила в сторону. Служащая (на которую я и натолкнулась), не переставая приветливо улыбаться, изящно указала на вход. — Прошу вас, сюда.
— Амн…
— В центральный зал прямо, уборная там же, но нужно свернуть налево.
Я растерянно кивнула.
Стоило мне с еще несколькими девчонками войти, как входные двери захлопнулись. Отголоском доносились возмущенные вопли и уже раздраженный голос служащей: — Простите, торжество только что началось… нет, я не имею права вас пускать… пожалуйста, не толкайтесь, соблюдайте правила приличия!
«Бедная…» — посочувствовала я, проходя дальше по безупречно чистой ковровой дорожке красного цвета. Словно я была первая, кто по ней ступает. Хотя, зная ученых с их маниакальной тягой к чистоте, наверняка через каждые две минуты уборщицы бегают с пылесосами наперевес. Коридор освещали бра в форме треугольников вершиной вниз, дающие приглушенный, слегка синеватый свет.
— … Говорят, что минут двадцать назад прибыл Наследник со свитой! — тихий шепот громом пронесся по коридору.
— Ой, мамочки, как жаль, что мы опоздали… Я так хочу его увидеть! — взвизгнула другая.
Я страдальчески вздохнула.
Опять его поклонницы…
— Да ничего, увидишь. После торжественного запуска начнутся танцы. Сам Наследник будет выбирать себе спутницу на вечер.
— Правда? Как здорово! А на мне обычная юбка с кофтой… знала бы, надела платье, а то выгляжу, как дура.
— Вот если бы надела, точно была бы дурой. Я вчера говорила — Наследник прибывает неофициально, поэтому форма одежды повседневная. Еще я слышала — он тоже будет одет по-обычному.
— Как здорово! Он такой красивый в своих костюмах, прямо дух захватывает! Я его как вижу, так сразу в обморок падаю! А сейчас, когда он будет одет как обычный парень, не как Наследник, я даже не знаю, что со мной будет!!
Кстати, нужно поправить прическу, не покажусь же я на его глаза лохматой как та рыжая…
Это кто, я что ли? Я провела рукой по волосам. И правда… Похоже, мой хвост напоминает ершик для унитаза».
И только войдя в туалет, сообразила, что меня оскорбили.
Когда первый шок от увиденного в зеркале прошел, я решилась на повтор. Из зеркала на меня вытаращилось чучело, больше никак не назвать, с бледной кожей, обилием «петухов» и торчащих в разные стороны прядей, словно я неделю не расчесывалась. Картину довершали выпученные испуганные глаза.
Как хорошо, что утром меня посетила умная мысль взять расческу!
Потратив минут пять на раздирание колтунов и придумывание прически, решила так и оставить их распущенными. Во время процесса то и дело мелькала мысль: «И что я так стараюсь?»
Немного повертевшись, сняла куртку.
Ну вот, теперь я хоть немного похожа на себя: теперь на меня хмуро смотрела худощавая девушка с длинными и гладкими ярко-рыжими (или же цвета переспелого апельсина, кто как называет) волосами, и глазами сиренево-красного цвета на фоне бледного лица (с этим я при всем желании не смогу ничего сделать). Одетая в темно-синие джинсы и приталенную, без особых изысков зеленую рубашку. Фыркнув отражению, вышла из туалета и свернула в одно из ответвлений коридора — оттуда доносили приглушенные хлопки.
В самом его конце обнаружилась гардеробная, куда меня вежливо попросили сдать верхнюю одежду и сумку.
Интересно, сколько из года было потрачено на обновление Лаборатории и сколько на подготовку к ее открытию? По-моему, вопрос несколько риторический….
Охранники, здоровенные дяди, которым я не доходила даже до пупка, распахнули двери.
Зал был погружен в темноту, по углам настолько плотную, что невозможно было ничего разглядеть. Единственный источник света был направлен на сцену, где стоял низенький грузный мужчина в белом с голубыми отворотами костюме.
Я осторожно вошла. И едва не упала, провалившись ногой в пустоту. Оказалось, там начиналась лестница. Я врезалась в толпу и стала пробираться поближе к сцене. Я не наглая, как мне прошипел женский голос, мне просто не было видно.
Рассказ, повествующий о прошлом Алексин и Демма, главных героев "Цвет неба".
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.