Цвет Надежды - [6]

В прошлом году Хагрид показывал Кармалинов. Тогда отважная Гермиона Грейнджер с визгом запрыгнула за спину Рона. Это было нечто такое ужасное, что после ее боггарт превращался в эту гадость. Теперь он будет превращаться в Драко Малфоя, стоящего в расстегнутой рубашке посреди этой чудовищной комнаты. Заглянув в его глаза, Гермиона поняла, что так напугало ее. У семнадцатилетнего подростка не может быть таких глаз. Ну, так же не бывает, он слишком молод для подобной жестокости. Дети жестоки. Но у них нет такого взгляда — их жестокость мимолетна. А здесь она видела свой приговор.

— М-м-малфой, — пролепетала девушка. Ну, зачем она начала заикаться? Хотя удивительно, что смогла вообще издать какой-то звук. Ее лепетание заставило Малфоя лениво приподнять бровь. Видно, он не мог себе представить, что когда-нибудь увидит ненавистную грязнокровку, не знающей, что сказать.

— Будем считать, что с формальностями покончено, — подвел итог их «приветствию» Драко Малфой. — Ты еще хочешь чем-то меня порадовать, или сразу позвать охрану?

Он сделал ленивый жест в сторону камина. Гермиона ни разу не бывала в волшебных замках. Она вообще не бывала в доме волшебника, кроме дома Рона. Но «Нору» никак нельзя было назвать замком, поэтому Гермиона, не представляя, как может быть устроена система безопасности в древних родовых поместьях, справедливо решила, что, воспользовавшись камином, Малфой вызовет своих людей.

— Малфой, пожалуйста, — умоляюще глядя на него, выдавила Гермиона.

Если бы она увидела эту картину со стороны, то, несомненно, возненавидела бы себя. Но сейчас ей было все равно. Нужно как-то отвлечь его, протянуть время, уговорить помочь! Дикая мысль! А вдруг получится?

— Малфой, — Гермиона сама не поняла, какая сила заставила ее подняться на ноги и броситься к нему. — Ты не можешь позвать охрану, ты должен мне помочь, еще не поздно что-нибудь сделать, ты сможешь — я знаю. Ты же не такой, каким хочешь казаться, в глубине души ты… ты… добрый.

Неся всю эту ерунду, Гермиона сама не заметила, как крепко схватила Малфоя за запястья и сдавила с такой силой, что ему наверняка было больно. Однако он не двинулся с места. Сложно сказать, что заставило его стоять неподвижно. Позже Гермиона поняла, что он мог бы стряхнуть ее с себя одним движением руки. Но он стоял, возможно, ошеломленный ее порывом. Его глаза, которые она видела сейчас так близко, расширились от удивления. Гермиона же понимала, что у нее начинается самая настоящая истерика, и что остановиться она уже не сможет.

— Грейнджер, ты себя со стороны послушай, — его ледяной голос произвел эффект ушата холодной воды. — Что ты несешь? Я добрый?!

Встретившись с ним взглядом, Гермиона поняла всю тщетность своих попыток. Его глаза вновь приобрели свое обычное, жесткое выражение. В них не было места состраданию. Гермионе захотелось разреветься. Вот так глупо и бесславно закончилась ее попытка спасти Гарри. Интересно, почему Малфой еще здесь, а не глумится над пленником в подземелье? Чтобы не смотреть в эти глаза, Гермиона опустила голову, скользнув взглядом по лицу Малфоя. Внезапно она осознала, что стоит к нему действительно очень близко. Она успела разглядеть тонкую ниточку шрама на его переносице (раньше она его не замечала), губы, которые от напряжения были сжаты в тонкую линию. Его губы были совсем рядом. Девушка вдруг почувствовала головокружение. Наверное, от страха. Не от запаха же его одеколона, в конце концов. Хотя, может, и от него — с непривычки. Пахнут тут дорогими одеколонами, понимаешь ли. Опустив взгляд ниже, Гермиона с ужасом поняла, что, цепляясь за его запястья, она умудрилась стащить расстегнутую рубашку с одного плеча Малфоя. Она скользнула взглядом по обнажившейся ключице, по пути отметив пульсирующую жилку на его шее. Взгляд задержался на медальоне. Это был серебряный медальон в виде оскаленного дракона, держащего в когтях букву «М». Гермионе внезапно показалось, что он следит за ней.

— Малфой, — тихо проговорила Гермиона, — твой дракон мне подмигивает.

— Что? — опешил слизеринец, проследив за ее взглядом, и тут же раздраженно проговорил: — О Мерлин! Это же волшебный медальон. Хотя откуда тебе, в самом деле, разбираться в таких вещах, как фамильные драгоценности чистокровных семей.

— Гад! — выпалила Гермиона, прежде чем поняла, что говорит.

Малфой резко оттолкнул ее от себя, и она не упала только потому, что ухватилась за край его письменного стола.

— Грейнджер, — голос Драко Малфоя был слаще сиропа, — даже ты с твоими гриффиндорскими мозгами должна понимать, что ты будешь последним человеком на этой земле, кому я соберусь помогать.

— Это не мне, — взмолилась Гермиона. Малфой вопросительно изогнул бровь. — Это Гарри.

Малфой рассмеялся — резко, зло.

— Ты меня повеселила, Грейнджер. Ты считаешь, что, отказавшись помогать тебе, я со всех ног кинусь со своими услугами к этому четырехглазому уроду? Тогда ты еще глупее, чем мне раньше казалось. Твой идиотский дружок сделал свой выбор. Шесть лет назад, когда я протянул ему руку в поезде. Мне плевать на него, я буду рад, если он наконец сдохнет. Ясно?