ЦРУ против СССР - [165]

Военные находили «добровольцев» для опытов в рядах армии по всей стране. Приманка была простой и эффективной. «Добровольцам» в Эджвуд Арсенал в Мэриленде давали отпуск на три дня, по 45 долларов и показывали кинокартины о девушках на пляжах. Военные впоследствии признали, что некоторые командиры, очевидно, вынуждали солдат становиться «добровольцами» [459].

Удивительно пытливые медики работали на вооруженные силы, они решили даже превзойти ЦРУ, но «во многих отношениях программы опытов армии дублировали исследования, уже проведенные ЦРУ. Они, конечно, влекли за собой риск, возникающий на первых стадиях испытания препаратов. Во время опытов в армии, так же как в ЦРУ, права человека подчинялись соображениям национальной безопасности, согласие участников экспериментов, наблюдение за ними приносились в жертву сохранению секретности».

Шпионы и волки старались всячески перехитрить друг друга. «Соперничество между разными службами в этой области приобрело смехотворный характер. Как-то армейский офицер доверительно сказал агенту ЦРУ о том, что военные «проводят полевые исследования ЛСД в Европе в рамках программы «Третий шанс». ЦРУ немедленно взялось негласно выяснять как характер, так и размах программы» [460]. Неизвестно, что именно разведали конкуренты, во всяком случае, военные инстанции преисполнились великой гордости за свои достижения. Программа «Третий шанс» о процедурах допросов с применением ЛСД входила в большую операцию контрразведки, зашифрованную «ЕА 1729». Она была проведена в отношении иностранцев и американских военнослужащих, находившихся на подозрении компетентных органов армии США.

Контрразведчик, описавший допрос американского солдата в рамках операции «ЕА 1729», захлебывался от радости – введение ЛСД расширило возможности исследователей: «Средства нажима включали навязывание молчания до или после введения ЕА 1729, усиленного обычного допроса до допроса с применением ЕА 1729, лишение пищи, воды, сна или принуждения к рвоте, продолжительного содержания в одиночке до применения ЕА 1729, переходы от грубости к вежливости, оскорбления, причинения физических страданий, резких угроз лишить допрашиваемого жизни или рассудка».

Вот запись поведения подследственного во время другого допроса в американской контрразведке в рамках программы «Дерби Хэт», также входившей в операцию «ЕА 1729»:

«В 10.35 утра ему дана большая доза ЛСД.

11.20 – выступил пот, пульс нитевидный. Положен на спину. Стоны, потеря сознания.

11.48 – появляется реакция на болевые раздражения.

11.55 – переведен в сидячее положение.

12.00 – вновь потерял сознание и положен на спину.

12.12 – оказался в состоянии сидеть с посторонней помощью.

12.20 – подведен к столу следователя.

12.30 – начал стонать, хочет умереть и игнорирует вопросы. Редко произносит «не знаю».

12.50 – частыми движениями век пытается сфокусировать глаза. Часто откидывает голову назад с закрытыми глазами.

13.30 – начинает лучше понимать происходящее. Его заставляют походить пять минут, вновь впадает в шоковое состояние (пот, нитевидный пульс, бледность).

В последующие три часа состояние то же. Повторные попытки допроса результатов не дают. Через шесть часов после введения препарата начинает отвечать на вопросы. Допрос продолжался 17 с половиной часов после введения препарата» [461].

Такими методами внедряются достижения интеллектуальных бандитов (как иначе назвать этих людей в белых халатах?) в практику. Сердечный союз «науки» и контрразведки! От теории в засекреченных лабораториях к практике – в застенки контрразведки, результаты сделанных здесь наблюдений снова в научно-исследовательские центры ради получения еще более высоких показателей эффективности. И снова к практике! Раскручивается адская спираль, бросается в дело все, чтобы лишить человека разума, превратить в послушного робота. Некий информированный высокопоставленный американский офицер просветил читательскую аудиторию «Нью-Йорк таймс»: «Рассматривайте эти эксперименты как боевую операцию. В бою несут потери, но не останавливаются.

Жмут и жмут, и вот пункт взят. Точно так же с этими экспериментами. Они очень важны для национальной безопасности, и мы жали вовсю. К сожалению, иные подопытные погибали. Но нам нужно было знать, как эти препараты действуют на людей и как их использовать» [462].

С какой бы точки зрения ни подходить к описанным программам разработки и применения средств, изменяющих поведение, вся деятельность ЦРУ и военного ведомства США в этом, как и во многих иных отношениях, преступна. Попираются не только американские законы, но и международные нормы, установленные после второй мировой войны во время процессов в Нюрнберге над главными и другими немецкими военными преступниками. Именно за такие эксперименты отправились на виселицу немецкие врачи, которые, впрочем, твердили, что опыты над заключенными и душевнобольными расширяют-де горизонты науки. В Нюрнберге за судейским столом американские судьи рассматривали эти доводы не больше как попытку подсудимых уйти от ответственности за свои злодеяния. Все это зафиксировано в приговорах и скреплено подписями судей.