Covid 19: Великая перезагрузка - [6]

Мы можем видеть скорость везде; будь то кризис, социальное недовольство, технологические разработки и внедрение, геополитические потрясения, финансовые рынки и, конечно же, проявление инфекционных заболеваний - все сейчас идет быстро вперед. В результате мы работаем в обществе реального времени, и мы чувствуем, что темп жизни постоянно увеличивается. Эта новая культура немедленности, одержимая скоростью, проявляется во всех аспектах нашей жизни, от цепочек поставок «точно в срок» до «высокочастотной» торговли, от скоростных знакомств до быстрого питания. Он настолько распространен, что некоторые эксперты называют это новое явление «диктатурой срочности». Это действительно может принимать крайние формы. Исследования, проведенные учеными Microsoft, показывают, например, что того, что веб-сайта медленнее, чем на 250 миллисекунд (четверть секунды), достаточно, чтобы потерять хиты своим «более быстрым» конкурентам! Всеобъемлющий результат заключается в том, что срок хранения политики, продукта или идеи, а также жизненный цикл лица, принимающего решения, или проекта резко сокращаются и часто непредсказуемо.

Ничто не проиллюстрировало это более наглядно, чем головокружительная скорость, с которой COVID-19 прогрессировал в марте 2020 года. Менее чем через месяц из водоворота, вызванного ошеломляющей скоростью, с которой пандемия охватила большую часть мира, казалось, наступила целая новая эра. . Предполагалось, что начало вспышки произошло в Китае раньше, но экспоненциальное глобальное развитие пандемии застало многих лиц, принимающих решения, и большую часть общественности врасплох, потому что мы обычно считаем когнитивно трудным осознать значение экспоненциального роста. рост. Рассмотрим следующее в терминах «дней для удвоения»: если пандемия растет на 30% в день (как COVID-19 примерно в середине марта для некоторых из наиболее пострадавших стран), зарегистрированные случаи (или количество смертей) удвоятся чуть более чем за два дня. Если он вырастет на 20%, это займет от четырех до пяти дней; а если вырастет на 10%, это займет чуть больше недели. Другими словами: на глобальном уровне COVID-19 потребовалось три месяца, чтобы охватить 100000 случаев, 12 дней, чтобы удвоить до 200000 случаев, четыре дня, чтобы достичь 300000 случаев, а затем 400000 и 500000 случаев были охвачены за два дня каждый. От этих чисел кружится голова - невероятная скорость в действии! Экспоненциальный рост настолько затрудняет наши когнитивные функции, что мы часто сталкиваемся с ним, развивая экспоненциальную «близорукость»,^[7] думая об этом как о не более чем «очень быстро». В известном эксперименте, проведенном в 1975 году, два психолога обнаружили, что, когда нам нужно предсказать экспоненциальный процесс, мы часто недооцениваем его в 10 раз.[8]Понимание этой динамики роста и силы экспонент проясняет, почему скорость является такой проблемой и почему скорость вмешательства для сдерживания скорости роста так важна. Эрнест Хемингуэй это понимал. В его романе «И солнце восходит» два персонажа ведут следующий разговор: «Как ты стал банкротом?» - спросил Билл. «Двумя способами, - сказал Майк. - Постепенно, а затем внезапно». То же самое обычно происходит с большими системными сдвигами и сбоями в целом: вещи имеют тенденцию меняться сначала постепенно, а затем все сразу. Ожидайте того же от сброса макросов.

Мало того, что скорость принимает крайние формы, она также может порождать обратные эффекты. Например, «нетерпеливость» - это то, последствия которого аналогичным образом можно увидеть в поведении участников финансовых рынков (новое исследование показывает, что импульсная торговля, основанная на скорости, приводит к тому, что цены на акции постоянно отклоняются от их фундаментальной стоимости. или «правильная» цена) и в цене избирателей на выборах. Последнее будет иметь решающее значение в постпандемическую эпоху. Правительствам, по необходимости, требуется время, чтобы принять решения и реализовать их: они обязаны учитывать множество различных групп избирателей и конкурирующие интересы, уравновешивать внутренние проблемы с внешними соображениями и получать одобрение законодательных органов, прежде чем привести в действие бюрократический аппарат для решения всех этих проблем. решения. Напротив, почти мгновенное разочарование. Эта проблема асинхронности между двумя разными группами (политиками и общественностью), временной горизонт которых так сильно различается, будет острой, и с ней будет очень трудно справиться в контексте пандемии. Скорость шока и (глубина) причиненной им боли не может и не может быть сопоставлена ​​с одинаковой скоростью со стороны политики.

Скорость также заставила многих наблюдателей установить ложную эквивалентность, сравнив сезонный грипп с COVID-19. Это сравнение, проводимое снова и снова в первые месяцы пандемии, вводило в заблуждение и концептуально ошибочно. Давайте возьмем пример США, чтобы сформулировать суть и лучше понять роль, которую играет скорость во всем этом. По данным Центров по контролю за заболеваниями (CDC), от 39 до 56 миллионов американцев заразились гриппом в течение зимнего сезона 2019-2020 годов, и от 24 000 до 62 000 умерли.