Цивилизация Потопа и мировая гибридная война - [45]

Для Полуверцева эта борьба становится смыслом жизни. Он предупреждает Президента об опасности, пытается его спасти. Его вера в Президента связана с пророчествами святых о явленном по молитвам старцев царе: «Первым возвестил об этом Иоанн Крестьянкин в Псковско-Печерском монастыре. Когда Президент приехал к нему, они затворились в келье и час говорили. Когда Президент покинул монастырь, отец Иоанн вышел к монахам и сказал: „Благодарите Бога, отцы. Теперь у России есть царь, и я могу с легким сердцем отойти“. Пропел: „Ныне отпущаеши раба Твоего“ — и умер. Афонские старцы принимали у себя Президента и узрели в нем Царя. „Теперь, говорили они, у России есть царь, он вернет России былое величие, восстановит ее пределы, утвердится на Босфоре и Дарданеллах, освободит из плена Великую Софию Константинопольскую. Его радениями, с Божьим покровительством, свет православия просияет по всей земле. Церковь молится о нем и ждет часа, когда в Успенском соборе Кремля Патриарх венчает его на царство“».

Апогей романа и его финал чем-то напоминает финал набоковского «Приглашения на казнь». Полуверцев поднимается во весь рост, ломает сценарий Моргулиуса и, вместо того чтобы включиться в оцифровку Президента, стряхивает морок наведенной цифровой реальности и переходит в инобытие, возвращаясь к своему Небесному Отцу (сливающемуся в его сознании с погибшим отцом земным). Цифровики в ужасе растворяются, их призрачная сущность оказывается иллюзией.

Однако перелистнув последнюю страницу, читатель остается в этом измерении бытия, где продолжается борьба традиционного человечества с теми, кто пожелал усмирить метафизику Слова как источник «греха», «хаоса», «фальши», «злодейства». Подобно Великому Инквизитору Достоевского Моргулиус у Проханова мнит себя избавителем человечества от тягот и ошибок его истории. Бог-Слово рассматривается цифровиками как порча. Россия же как исповедница этого Бога — мучитель всего мира, помеха для его нормального развития: «Спящая Россия — это идеал человечества. Когда мы „оцифруем“ Россию, мы сделаем все, чтобы она не просыпалась. Пусть себе спит, видит великие сны, а мы станем строить нашу Цивилизацию Цифры».

Таким образом, философское прочтение нового романа Проханова позволяет сделать вывод: перед нами драма, в которой Цивилизация Слова и Совести противостоит Цивилизации Цифры и Расчета. Россия же — поле битвы двух этих цивилизаций, поле, где скрещиваются идеалы Двоицы и Троицы, Цифры и Слова, где силы соблазна и предательства пытаются опрокинуть силы преданности и верности своему Богу-Слову.

Изборский клуб, 2017 № 10.

Новые демографические меры безнадежно опоздали…

Демографическая катастрофа 90-х годов вовсе не преодолена, ее рубежи стабилизированы приблизительно на грани «нулевого роста», и теперь это считается нормой.

На заседании координационного совета по реализации национальной стратегии действий в интересах детей на 2012–2017 годы президент Владимир Путин призвал «перезагрузить нашу политику демографического развития» и огласил несколько мер по поддержке уровня рождаемости в России. Мы попросили прокомментировать эти инициативы известного ученого, одного из руководителей Изборского клуба, директора Института динамического консерватизма Виталия Аверьянова.

«СП»: Виталий Владимирович, похоже, эти предложения вписываются в еще не начавшуюся предвыборную кампанию президента. Но выборы пройдут, а поддержка семьи и детей запланирована на 5 лет вперед. Насколько серьезный эффект может принести активная демографическая политика?

— Вы правы. Предлагаемые меры носят преимущественно предвыборный характер. Это не означает, что субсидии и компенсации семьям, о которых идет речь, отменят. Такое маловероятно. Конечно, отрадно, что многодетные и малоимущие семьи получат, наконец, реальную поддержку, помимо материнского капитала, который было довольно трудно освоить из-за жесткости прописанных в законе условий его использования.

Но в нашей демографической политике возмущает другое: она в течение долгого времени строится в целом по лекалам так называемых антинаталистов, то есть противников стимулирующих мер по поддержанию рождаемости, преумножению народа. Для того чтобы понять всю возмутительность нашей государственной политики, можно даже не смотреть на демографические графики. Достаточно лишь сказать, что упущено золотое десятилетие, упущен шанс на серьезный рывок в поддержании жизнеродности нашего народа. Эти 10 лет у нас было сравнительно многочисленное поколение женщин детородного возраста. Сейчас их число резко сокращается.

«СП»: Но этим-то, может быть, и обусловлены новые меры, предлагаемые Путиным?

— Путин так и сказал — задача «не допустить снижения численности населения России в предстоящее десятилетие». То есть не добиться роста, а не допустить снижения. Но снижение будет обязательно, потому что мы скатываемся в беспрецедентно глубокую демографическую яму. В репродуктивный возраст входит поколение 90-х. А в 90-е наш народ не стремился рожать по известным причинам. Будущее было абсолютно неясным, тревожным, настоящее — депрессивным. Подавляющее большинство населения просто выживало, а те, кто сумел адаптироваться к реформам Гайдара — Чубайса, также не увлекались созданием многодетных семей. Семьянин — это человек основательный, степенный, ориентирующийся на стабильный достаток. Образ жизни авантюриста-нувориша противоречит этому, он по определению временщик, «джентльмен удачи» — его задача: урвать и скрыть то, что удалось урвать.