Цивилизация классической Европы - [8]

Шрифт
Интервал

Принести протестантской Германии благо нововременного государства выпало на долю курфюршества Бранденбургского. Собиратель земель Средней Германии, колонизатор разоренной страны, курфюршество, ставшее королевством в 1700 году, создает, благодаря стараниям великого курфюрста (1640–1688) и Фридриха-Вильгельма I (1713–1740),атакже благодаря гению Фридриха II (1740–1786), военную мощь, почти сравнимую с австрийской. Примерное равенство сил менее чем пятимиллионного государства и в 6 раз более многонаселенной Австрии, достигнутое около 1760 года, достаточно ясно доказывает преимущество среднего государства в классическую эпоху.

Что касается Франции, первой державы классической Европы, то она огромна, плотно населена и крепка. Ее население на территории 450–520 тыс. кв. км увеличивалось при значительных колебаниях с примерно 15 млн. жителей в 1610 году до 17 — в 1640-м, 19 — в 1680-м, 17 — к 1715-му, 22 — к 1750-му и 24 — около 1770 года. Измерялась ли мощь французской монархии мерой ее собственной силы и чрезвычайно благоприятной конъюнктурой, которая поддерживала ее с 1640 по 1690 год? Захват Эльзаса был случайным, возвращение бургундского наследства — постепенным, движение к старой границе по Шельде — досадным произволом. Подводился ли итог оставленным попыткам, начиная с возможного захвата империи в 1658 году до разрушения испанской монархии, отвергнутого ради разумно выбранного принятия испанского наследства в 1700 году? Франция, наиболее могучее из государств классической эпохи, сознательно отвергла имперский путь ради внутреннего совершенствования.

С 1624 по 1690 год, включая период паузы 1648–1652 годов, происходит беспрецедентная трансформация. По завершении религиозных войн, по смерти уже Генриха IV, какая неоднородность, сколько уступок от провинции к провинции!

На местах короля представляли местные чиновники-землевладельцы, а с некоторых пор и наследственные собственники своей должности. Преданность чиновников спасла государство во времена кризиса Лиги. Но усердие чиновников зависело от согласования их интересов с интересами короля. Кроме того, королевские чиновники не соприкасались непосредственно с крестьянским населением. В качестве перегородки и даже посредника между ними и простонародьем продолжала выступать сеньория. У нее тоже были свои приставы. В начале XVII века еще существовала жестокая конкуренция между королевскими чиновниками и приставами сеньориальных судов. В руках короля было лучшее, но не все. В отсутствие армии, в отсутствие полиции отправление правосудия оставалось в руках мелкого дворянства. Вот что объясняет парадоксальное могущество протестантской партии: 8—10 % населения, 45–50 % мелкого сельского дворянства еще в начале XVII века. Вот что объясняет первоначальный успех великих народных восстаний времен правления Ришелье, восстания в Нижней Нормандии, особенно восстания «босоногих» 1639 года, пользовавшихся с самого начала если не помощью, то благожелательным нейтралитетом деревенской сеньории.

В реальном управлении провинциями существовала еще большая неоднородность. Периферия (около 200 тыс. кв. км) противостоит центру, парижскому бассейну в широком смысле, древнейшему королевскому домену. Не говоря о границах, заметим, что два епископства (Верден, Туль) и Мец (город, к которому в 1632 году присоединилось епископство Мец) — территории империи, захваченные после 1552 года, но пребывавшие в неопределенном состоянии до 1648 года, имели очевидно особое положение, но даже внутри королевства оставалось обширное поле для упорной деятельности. Например, Шароле в Бургундии. Его судьба была парадоксальным образом связана с графством Бургундским, «испанским» Франш-Конте до 1678 года. Приобретенное в 1477 году, переуступленное в 1493-м, Шароле имело в качестве сеньора короля Испании, а в качестве суверена — короля Франции. В 1561 году жалобы на месте рассматривал королевский бальи. С 1561 по 1678 год королевская администрация постепенно заменяет администрацию сеньориальную. Нимвегенский договор в отношении Шароле скорее закрепил существующую тенденцию, чем создал новую ситуацию. Его юридическими антиподами, если угодно, являлись жители Домба на восточном берегу Соны. Этот небольшой кусок домена коннетабля Бурбонского, конфискованный в 1523 году, был головоломкой для юристов, рассматривавших его по преимуществу как аллод, суверенный принципат, государем которого являлся король Франции. Ни единой жалобы жителей Домба не выходит за пределы местного парламента и суверенного совета Домба. Надо ли удивляться бретонской обособленности, которая оставалась почти неприкосновенной до 1689 года, до момента водворения в Ренне интенданта — на полвека позже, чем по всему остальному королевству, — благодаря сильным антианглийским настроениям в войне с Аугсбургской лигой? Надо ли удивляться обособленности Дофине и Прованса (Дофине и Прованс находились за пределами старой средневековой границы, теоретической, так сказать, границы королевства), обособленности лангедокской, поддерживаемой парламентом Тулузской лиги, Генеральными штатами, языком, введением гражданского права и значительным протестантским меньшинством? Можно понять тревогу и страх Лангедока, когда несносный Гастон Орлеанский в 1632 году вовлек в заговор на самых границах Испании Монморанси, крестника Генриха IV, первого барона королевства и правителя этой непростой провинции. Однако же Лангедок с XIII века был в основном подчинен королевскому домену.


Еще от автора Пьер Шоню
Цивилизация Просвещения

Пьер Шоню, историк французской школы «Анналов», представляет уникальную в мировой культуре эпоху европейского Просвещения, рожденную из понятия прогресса (в сфере науки, технике, искусстве, общественных структур, философии) и приведшую к французской революции. Читатель увидит, как в эту эпоху повседневность питала дух творчества, открытий и философских размышлений и как, в свою очередь, высокие идеи претворялись на уровне обыденного сознания и мира материальных вещей. Автор показывает, что за великими событиями «большой» истории стоят не заметные ни на первый, ни на второй взгляд мелочи, играющие роль поистине пусковых механизмов исторического процесса.


Во что я верую

 Пьер Шоню (р. в 1923 году) — прославленный французский историк, автор множества капитальных работ, во многом обновивший методы своей профессии. Книга «Во что я верую» вышла в Париже в издательстве «Бернар Грассе», в одноименной серии, в которой представлены все цвета политического спектра, виднейшие имена французской интеллигенции. В данной книге, которую автор рассматривает как свой скромный вклад в апологетику, вопросы религии (христианской — и не только), а также вопросы веры вообще обсуждаются в свете достижений современной науки и, в частности, естествознания.


Рекомендуем почитать
О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Афинская олигархия

Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.


Новгород и Псков: Очерки политической истории Северо-Западной Руси XI–XIV веков

В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.


Прошлое Тавриды

"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.


Тоётоми Хидэёси

Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.


Цивилизация классического ислама

Историки Доминик и Жанин Сурдель выделяют в исламской цивилизации классический период, начинающийся с 622 г. — со времени проповеди Мухаммада и завершающийся XIII веком, эпохой распада великой исламской империи, раскинувшейся некогда от Испании до Индии с запада на восток и от черной Африки до Черного и Каспийского морей с юга на север. Эта великая империя рассматривается авторами книги, во-первых, в ее политическом, религиозно-социальном, экономическом и культурном аспектах, во-вторых, в аспекте ее внутреннего единства и многообразия и, в-третьих, как цивилизация глубоко своеобразная, противостоящая цивилизации Запада, но связанная с ней общим историко-культурным контекстом.Книга рассчитана на специалистов и широкий круг читателей.


Эллинистическая цивилизация

В книге французского историка Ф. Шаму эллинистическая цивилизация представлена не эпохой упадка традиций классической Греции, не простым переходом через хаотичную и кровавую военную историю от греческого востока к латинскому западу, от Афин к Риму. Историческая реальность оказывается гораздо более сложной, чем ее представляют школьные учебники, вынужденные прибегать к упрощениям.Эллинизм — это не только завоевательные походы Александра Македонского, распространившего греческий мир в пределы Азии, это нововведения и преемственность, преданность традиции и поразительные новшества, это люди, привязанные к прошлому и страстно устремленные в будущее.Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Японская цивилизация

История цивилизации народа — история прилежного исторического ученичества, национальной гордыни, сокрушительного военного поражения, история становления национального самосознания, великого трудолюбия, ответственности и осмысленного бытия. История японского народа, создавшего великую культуру и искусство. Книга «Японская цивилизация» написана известными французскими востоковедами Вадимом и Даниель Елисеефф в серии «Великие цивилизации».


Цивилизация Древней Греции

Греческая цивилизация, пожалуй, известна нам лучше других древних культур. Ее мифология, философия, искусство стали основой европейской цивилизации, она дала современному миру принципы морали и государства, духовные ценности и категории мышления. Но это не отменяет нашего интереса к ней. Напротив, перед нами по-прежнему стоит задача понять, в чем корни этой культуры, какие связи человека той эпохи с природной, социальной, политической и духовной средой сформировали своеобразие феномена, известного нам как Древняя Греция.Книга рассчитана на широкий круг читателей.