Цивилизация каннибаллов - [58]

Ко всему еще присутствует одновременная социальная придавленность, ущемленность мужской составляющей российского общества (контрастный пример в этом являют латиноамериканские страны, в которых существует довольно-таки "крутой" культ "настоящего мужчины"). В результате всего этого создается парадоксальная ситуация, еще одно "русское чудо", и следует печальный, хотя до какой-то степени и забавный вывод: наиболее мужественными — в традиционном, классическом определении — здесь могут быть признаны единственно именно педерасты, как презревшие, несмотря на опасность (уголовную ответственность), некие социально-этические нормы и правила. Правда, сейчас — после опрометчивой отмены 121-ой статьи УК — и эти противоестественные "герои" сошли со сцены.

Действительно, честных, бескорыстных борцов за какое-либо "правое дело" в России практически нет: буквально единицы на всю такую огромную страну! Взять хотя бы нынешнюю политическую оппозицию. Несмотря на всю тысячепроцентную справедливость своих призывов и обвинений, "непримиримые" до сих пор не имеют приемлемого лидера русской национальности! Правда, в этом плане нельзя не отметить появление на политическом горизонте знаменитого генерала Александра Лебедя! Но и он "частично в пушку", — имея в виду его недальновидную (?!) позицию в августе 1991 года.

Так что здесь могут существовать и существовали немало разрозненных борцов-одиночек, но все они обычно являются либо шизофрениками, либо нацменами, т. е. нерусскими, к тому же — всегда преследующими свои локальные цели. Точно так же нельзя считать мужественными — даже потенциально — пьяных хулиганов, террористов и бандитов, которые в одиночку или группами нападают на цепенеющие при этом толпы безоружных людей. Ибо то, что такие небольшие "компании" или даже одиночки способны терроризировать и психически подавлять большие группы, не имея какой бы то ни было подлинной смелости, является простым законом социальной психологии.

Достаточно будет вспомнить все те столь многочисленные ныне захваты террористами самолетов, зданий, заложников, — как, например, трагедия в надолго теперь памятном Буденновске, и вот еще — в Кизляре и Первомайском. Наиболее же крупномасштабная "операция" подобного рода — это "великий перелом", когда Сталин руками местной деревенской сволоты (алкогольных деградантов) провел изуверскую "сплошную коллективизацию" — полное закрепощение российского крестьянства.

Поэтому встречающиеся время от времени в нашей прессе призывы правоохранительных органов бороться с хулиганами и грабителями силами самих граждан ("всем миром") при помощи газовых баллончиков и пистолетиков являются, мягко говоря, безграмотными, если не сказать подлыми. Ведь даже в той же Америке — уже вооруженной до зубов, в стране, где практически у любого жителя могут быть средства реальной индивидуальной защиты, где в любой аптеке помимо аспирина UPSA можно прикупить и ручной пулемет, — даже там некий инженер Гетц стал поистине национальным героем за то, что удачно и эффектно "отмахнулся" от приставших к нему с "невежливыми" просьбами дать им денег четырех хулиганов-негров, ответив им четырьмя выстрелами в упор. И это — в Америке, в США, в полностью охищненной стране, в которой каждый житель потенциально, психологически способен стать гангстером, и за "хорошие деньги" мать родную пришибет, как нечего делать! Что же в таком случае говорить о неагрессивной, обесхищенной России?! Особенно ярко все это проявилось сейчас: в условиях псевдодемократии и извращенной либерализации общества (правильнее говорить — его духовного растления), с полнейшей распоясанностью уголовной шпаны и безнаказанностью преступных элементов, когда полезла изо всех щелей хищная социальная нечисть, у общества не оказалось на нее никакой управы. Но, по-видимому, это всего лишь самое начало охищнения нашего общества, и этот процесс, возможно, уже необратим. Как газовые пистолеты сменились уже настоящим оружием, так и масштабы насилия будут возрастать, что закончится либо гражданской войной (или еще какой, — не менее страшной), либо военной диктатурой. Правда, одно никак не исключает другого.

И можно быть уверенными в том, что русское общество в своем подавляющем большинстве воспримет диктатуру положительно, ведь даже бутафорский псевдопутч августа 1991 года люди одобряли, невзирая на очевидную несусветицу: ну не с этими же явно подставленными, "опереточными вождями" идти на такое святое дело, как наведение порядка на Руси! Косвенным подтверждением отмеченной чуть выше противоестественной властно-официальной социальной направленности России является тот факт, что все интегрированные полностью в административную деятельность начальники (от мастеров до министров, а сейчас и президентов) в каких-либо конфликтных или спорных ситуациях, как правило, получают от народа в первую очередь определение "пидарасы", и не иначе. Не сволочи, не жулье, не гады — все это чуть позже, после спокойного анализа, но сначала — всегда именно "пидарасы"! Кстати, это искаженное русским просторечием древнегреческое слово "педераст", как и другие подобные искажения, фонетические опрощения, вообще необычайно характерны для русского разговорного языка. Они являются проявлением ущербного, облегченного, сниженного заимствования. "Наверное, ни один язык так не открыт для иностранных заимствований, как наш. Отсюда — терпимость русского человека к иностранному, доброжелательность, переходящая порой в подобострастность, сопряженную с самоуничижением."