Цивилизация - [38]
- Ну, вообще-то Книга Бытия - ещё не весь Ветхий Завет, а Ветхий Завет - ещё не вся Библия, - заметила Юлька, - Долгое время, кстати, и среди самих ранних христиан не утихали дискуссии, включать ли в Библию этот Ветхий Завет или оставить его иудеям и отмежеваться от них окончательно.
- Ага, читал у Гумилёва, - припомнил я, - Но в конечном итоге приняли чисто ради придания христианству большей солидности - типа, аж с такой седой старины их учение вытекает, а не просто неким галилейским проповедником с потолка взято.
- Да, окончательно признали Ветхий Завет только на Никейском соборе.
- Но таки признали и приняли, и из этого вытекает весьма неприятный вывод - что с известным нам по реальной истории ортодоксальным никейским христианством нашим потомкам категорически не по пути.
- Гм... А примирить всё-таки христианство с наукой и культурой никак нельзя? - наморщил лоб Васькин, - Я, конечно, вместе с вами за прогресс и против мракобесия, но при этом я всё-же всегда считал себя христианином и добрым католиком. Современная-то католическая церковь научилась ведь уже не конфликтовать ни с наукой, ни со светской культурой. Значит, как-то можно?
- Видишь ли, Хренио, я хоть и нехристь, но тоже ведь разделяю нормальное современное мировоззрение. А оно выросло - через Ренессанс и научно-техническую революцию, но всё-же - из христианского европейского, и в этом смысле я тоже не чужд христианству, - ответил я ему, - Но пойми, то христианство, в котором воспитан ты, и то, которое придёт в Испанию в римские имперские времена - это два разных мировоззрения. Современное ты охарактеризовал сам, и мне нечего к этому добавить, но оно - результат двух тысячелетий развития и притирания к реалиям жизни. И далеко не всё за эти две тысячи лет было гладко - тебе ли как испанцу не знать?
- Я понимаю...
- Так это мы с тобой сейчас - я намекнул, и ты понял - думаем о не столь уж и давних временах Инквизиции, при которой - ну, ты вот хочешь, чтобы и твои потомки имели кое-какие особые способности, а вот как к ним отнёсся бы Священный Трибунал? Ведь монастырь для таких людей - это ещё в самом лучшем случае, а ведь и это тоже и ограничения в самосовершенствовании, и гарантированное пресечение рода. Разве такой судьбы тебе хотелось бы для своих потомков? Много ли тебе будет радости от того, что последнего из них причислят к лику святых? Так это в лучшем случае - если инквизитор решит, что его дар от бога. Худших вариантов я не рассматриваю, но они вообще-то куда вероятнее лучшего, и ты знаешь их не хуже меня...
- Знаю... И этого, конечно, допускать нельзя...
- Так это, заметь, было пятьсот лет назад - церковь была уже образованной и вот уже доброе тысячелетие адаптированной к реальному социуму. А придёт ведь совсем другая - тёмная, малограмотная, тупо насаждающая принесённые с собой порядки и не склонная считаться ни с какими местными особенностями. И что нашим потомкам, ждать полтора тысячелетия, пока она поумнеет?
- Это неприемлемо, конечно. Но всё-таки Библия...
- Хренио, я ведь объяснил уже на примере геологии, в какое положение ставит науку это Сотворение мира по Ветхому Завету. А географию? А медицину и биологию? А астрономию? А ведь этот Ветхий Завет - неотъемлемая часть известной тебе Библии...
- Ладно, с Сотворением мира понятно, - резюмировала Юлька, - Оно и в самом деле противоречит нормальному научному мировоззрению до полной несовместимости с ним. Но ты ведь говорил и о более широком смысле. Ты говорил ещё что-то о конфликте монотеизма с политеизмом, который якобы порождён Ветхим Заветом, и вот этого я, хоть убей, не поняла. Его разве можно избежать?
- Всё можно, если вдумчиво и осторожно. Прежде всего - Моисей не создавал МИРОВОЙ религии. Он создавал своё учение исключительно для евреев, и в этом смысле оно - монотеистическое язычество. Выбрал какого-то одного бога, какой приглянулся, а приглянулся ему Яхве, ну и объявил его Единым, а всех прочих его коллег по семитскому пантеону - ложными и не существующими. Ну а раз Яхве и есть Единый, то кому же ещё и быть Создателем мира, как не ему? И не столь важно, что как был он человекоподобен в числе таких же прочих, так и остался человекоподобным, заделавшись Единым - один хрен, раз прочие боги уволены по сокращению штатов, изволь отдуваться за них за всех и сотворять мир в одиночку. А теперь давайте-ка вдумаемся, с какого бы это перепугу силе, в один прекрасный день создавшей землю, но до этого доброго дела как-то прекрасно без неё обходившейся, быть человекоподобной? Если "бог есть всё", как нам растолковывают современные теологи, так разве не логичнее ему быть разлитым по всей Вселенной? Зачем ему эта человекоподобная тушка?
- Собственно, в иудаизме есть и чёткий запрет на изображение бога, - добавила Юлька, - Не сотвори себе кумира, вторая заповедь.
- Вот именно. Но тогда о каком "божьем образе и подобии" можно говорить применительно к сотворению человека? Звучит это для нас лестно, но по сути - абсурд. Подобие - ещё ладно, может иметься в виду не внешнее, а душа и разум, но образ - это уже внешний вид, то бишь тушка. В заповеди-то Моисей учёл, что Яхве у него теперь - Единый и не имеющий образа, а вот сотворение человека пророк подредактировать забыл. Отсюда и неизбежные попытки то и дело "вернуть всё взад", то бишь и "очеловечить" самого Единого, и уподобить его языческим богам других народов. А Моисей ведь ещё и с терминологией порядок навести так и не удосужился. Боги-то ведь только у самих иудеев сокращены до одной единственной штатной единицы, а у остальных-то как были, так и остались, и раз уж Яхве, заделавшись Единым, стал заведомо выше их, то разве не должен он тогда, если по уму, то и называться иначе? Смотрите ведь, что получается. Политеист называет богом одного из многих, имеющего и свой образ, и конкретную специальность, а монотеист - одного единственного, не имеющего ни образа, ни специальности. Так как же им тогда даже просто понять друг друга адекватно? Тут по уму надо говорить не о боге, а о высшей силе, стоящей над богами, и тогда всё встаёт на свои места.
