Цитадель - [22]

Но прекрасная Мерлью продолжала осаду. Сама она утверждала, что не стремится стать женой правителя. Она хочет стать помощницей. Принцесса была безусловно умна и достойна высокого звания. Однако если Найл использовал власть, чтобы научить людей свободе, то принцессе Мерлью хотелось звания правительницы, чтобы получить власть над людьми.

Найл понимал это разумом, но дыхание его все равно перехватывало, когда она якобы случайно касалась высокой грудью его плеча или роняла прядь душистых волос ему на лицо. Принцесса Мерлью продолжала толково и бескорыстно помогать правителю во всех начинаниях, никак не выказывая нетерпения, словно паук-теневик, раскинувший сеть перед гнездом фруктовой мухи. Никогда принцесса не упускала возможности оказаться с Найлом наедине. И каждый раз молодой человек стискивал челюсти, чтобы из губ не вырвалось жгучее «Да!».

Войдя в столовую, принцесса Мерлью неторопливо прошла к окну и повернулась к Найлу. Солнечные лучи прошили тонкую ткань насквозь. Показалось, девушка стоит совершенно обнаженная, лишь окружена легким голубоватым облаком. Она склонила голову, приветствуя правителя, непринужденным жестом указала на спутника:

— Разреши представить тебе моего помощника, Посланник Богини. Его имя — Манро.

— Рад познакомиться. Прошу к столу.

Манро метнулся вперед и отодвинул стул. Принцесса поблагодарила резким кивком, и серьга заиграла алыми искрами.

— Ты знаешь, Найл, — перешла она на менее официальный тон, — мне пришлось приостановить указ о чеканке денег.

— Как это? — поразился правитель города. Изобретение медных монет он считал своим наилучшим нововведением. — Ведь они прекрасно прижились.

— Да, — кивнула принцесса, благосклонно наблюдая, как Манро накладывает ей в тарелку рагу из кролика. — Поначалу они вызвали настоящий ажиотаж. Но ведь ты приказал оплачивать ими все общественные работы.

— А как же иначе? — буркнул Найл набитым ртом.

— К сожалению, монеты чеканили намного быстрее, чем слуги жуков изготовляли свои фонарики, игрушки и часики. На руках у рабов и слуг оказалось слишком много денег. Мастеровые довольно быстро поняли свою выгоду и взвинтили цены.

— Постой. — Найл предостерегающе поднял руку, дожевывая кусок крольчатины, проглотил и продолжил: — В старых книгах написано, что за общественные работы всегда платили.

— Да, но там же написано, что с жителей собирали налоги. Общественные работы оплачивались не из новоизготовленных денег, а из тех, которые платили в виде налогов.

Найл захотел было предложить ввести налоги, но рот его опять оказался занят. Только тут он обратил внимание на то, как красиво ест принцесса Мерлью. Своими точеными пальцами с длинными розовыми ногтями она держала вилку и нож. Прижав мясо вилкой, отрезала маленький кусочек и отправляла в рот. Она вполне успевала разжевать эту порцию и проглотить в промежутке между фразами, отчего речь казалась размеренной и спокойной. Найл представил себя со стороны, и ему сделалось стыдно.

— Далее, — продолжала принцесса. — Из-за скачков цен крестьяне отказались брать монеты и стали менять продукты прямо на вещи, мастеровые тоже начали отказываться от денег, и вся наша система полетела в тартарары. Даже рабы попытались отказаться работать, но пауки быстро привели их в чувство.

— Опять пауки! — проворчал Найл. — Вот уже почти год, как мы получили свободу, а наша жизнь по-прежнему зависит от пауков.

— Не надо так нервничать. — Мерлью накрыла его ладонь своею. — Все будет в порядке. Теперь, когда новых монет больше не будет, они снова поднимутся в цене. Из них многие женщины делают себе монисто, серьги. Монеты не портятся, не изнашиваются, их удобно хранить. Очень скоро их будут брать куда охотнее, чем щипцы или морковь.

Она отняла свою ладонь, но, сделав глоток вина, вернула обратно. Найл не шелохнулся, завороженный ее нежным прикосновением, мелодичной речью, ее красотой.

— Нужно ввести налоги, — сказал он, больше для поддержания разговора, нежели в качестве указания.

— Здесь тоже есть трудности. Как объяснить ремесленнику, что он должен платить за то, что всегда делалось даром? А силой отнимать еще хуже.

После этих слов принцесса умолкла, потупя взор, убрала руку и принялась сосредоточенно кушать. Однако Найл слишком хорошо знал эту красотку, чтобы не понять: у нее есть решение, она просто набивает себе цену.

— Да, сложно, сложно, — очень тяжело вздохнул он, покачивая головой.

— Видно, ничего тут не поделать.

— Найл, дорогой, — с готовностью вскинулась Мерлью, — не надо опускать руки. Я предлагаю выводить всех ремесленников на общественные работы наравне с «неголосующими гражданами». А если кто не захочет, пусть нанимает вместо себя другого или просто платит в казну городского Совета. Вот и появятся у нас деньги, которые не отчеканены в мастерской. Кроме того, нужно ввести указ о трехлетнем патрулировании границы пустыни для обеспечения безопасности.

— Это еще что за бред?

— Полный бред, дорогой правитель, но от него тоже придется откупаться. Ведь тебе понадобятся деньги для содержания дворца и прислуги?

Принцесса встала, зашла за спинку стула правителя.