Цирк монстров - [145]

На рассвете мы проехали Форт Майерс.

Я продолжал размышлять.

За окнами замелькали улицы Бонита-Спрингс.

Я все еще размышлял, углубившись в воспоминания.

Наконец мы въехали в предместье Неаполя.

Я размышлял, восстанавливая в памяти события последних одиннадцати дней, опрокинувших всю мою жизнь. Перебирал их в уме тщательно, скрупулезно, минуту за минутой.

На улицах было тихо и безлюдно — субботнее утро еще только начиналось. На тротуарах виднелись непросохшие лужи и обломанные ветки — следы вчерашней грозы.

И лишь когда мы оказались в центре города, меня осенило. Я наконец нашел единственную отсутствующую деталь и соединил ее с другими.

И вся картина изменилась в один миг.

Глава 91

— Мне нужно забрать кое-что из дома, — сказал я.

Конни ничего не ответила.

— Пожалуйста… — прибавил я.

— Вы прекрасно знаете, что я не могу.

— Десять минут. Это все, что я у вас прошу.

Нервное напряжение, охватившее меня при мысли о том, что у меня появился шанс избежать тюрьмы, было таким сильным, что я не осмеливался даже смотреть Конни в лицо.

— Я должна доставить вас к шерифу. Я не могу взять на себя такую ответственность.

— Только небольшой крюк, чтобы заехать ко мне! Если хотите, можете даже оставить меня в машине в наручниках! Я объясню вам, что нужно будет сделать.

Наконец мне удалось ее уговорить.

Несколько минут спустя я уже стоял на крыльце моего дома. Было так странно снова здесь оказаться. Дорожку из каменных плит покрывали грязь и опавшие листья, нанесенные недавней грозой. Оконные стекла были выбиты, словно разъяренная толпа швыряла в них камни. На газоне виднелись многочисленные следы шин — скорее всего, здесь стояли фургоны телекомпаний.

Я смотрел на веревочные качели Билли, которые слабо раскачивались на ветру, и изо всех сил стискивал зубы, чтобы не расплакаться как идиот.

— Это в багажнике моей машины, — сказал я Конни. — Она в гараже.

Потом продиктовал ей код для входа в дом. Конни перешагнула через разорванную желтую ленту полицейского ограждения, открыла дверь и вошла. Вскоре я увидел, как дверь гаража поднимается.

— В моей медицинской сумке, — уточнил я.

Конни взяла из сумки то, что я назвал, и спросила:

— И что теперь?

— Нужно передать это одной моей коллеге.

Конни вздохнула.

Я смотрел ей в лицо, не отводя глаз.

— Прошу вас. Это в двух шагах отсюда.

И еще раз она поддалась на мои уговоры.

Мы сели в машину, проехали несколько улиц и оказались перед зданием судебно-медицинской экспертизы.

Оно находилось посреди жилого квартала и всем своим видом опровергало расхожее мнение о том, что здание такого рода обязательно должно быть приземистым, обшарпанным и мрачным, с длинными полутемными коридорами, насквозь пропитанными едкими запахами химикатов. Внутри все сияло, стены коридоров были бледно-розовыми. Надеюсь, вам не придется посещать это заведение, но поверьте мне на слово: его практически невозможно отличить, скажем, от психологической консультации или небольшой клиники иглотерапии. Оно является наглядным доказательством того, что смерть — это прежде всего умиротворение.

Конни сообщила о нашем визите по переговорному устройству моей коллеге, доктору Марте Кобурн, и та через пару минут торопливо вышла из здания с зонтиком в руке и устремилась мне навстречу.

— Пол!

— Марта.

Ее глаза наполнились слезами.

— Я никогда не верила… не хотела верить…

— Ты очень добра, Марта… Спасибо…

Я смотрел на нее поверх опущенного стекла машины. Марта выглядела как образцовый врач. Я же был небрит, грязен и вдобавок в наручниках. Однако по ее глазам я видел, что она меня не осуждает.

Существуют исключительные люди, которые, однажды удостоив вас своим доверием, при любых обстоятельствах будут верить вам безоговорочно.

— Мне нужна небольшая услуга.

— Все что скажешь.

— Ты не могла бы сделать точный анализ вот этого?

Конни передала моей коллеге небольшой пластиковый пакетик, который незадолго до того забрала из моей медицинской сумки. Я объяснил Марте, что именно мне нужно.

— Чтобы сделать абсолютно точный анализ, результат которого признают в суде, нужно несколько дней… — нерешительно проговорила она.

— Постарайся сделать как можно скорее, — произнес я умоляющим тоном.

Она кивнула:

— Хорошо. Можешь на меня рассчитывать.

И мы с Конни уехали.

— Что у вас за секреты? — через пару минут спросила Конни, искоса взглянув на меня.

— Ничего особенного. Вы же слышали, как моя коллега сказала, что быстрого результата будет недостаточно для признания в суде.

— Так зачем же вам это вообще понадобилось?

Не отвечая, я опустил глаза в пол.

Мы почти доехали до комплекса административных зданий графства Колье, когда у меня в кармане зазвонил мобильник.

Я вздрогнул.

Давно я не слышал этот звук.

— Вы можете посмотреть, кто это? — спросил я у Конни, кивая на свои наручники.

Держа руль одной рукой, другой она вытащила из моего кармана телефон и взглянула на дисплей.

Судя по выражению ее лица, имя звонившего сильно ее удивило.

— Кто это? — нетерпеливо спросил я.

Она молча повернула ко мне телефон лицевой стороной.

КЛЭР БЕККЕР!

Новый звонок.

Я показал скованные запястья:

— Ответьте! Вы же видите, я не могу!..

Конни колебалась, не решаясь нажать клавишу соединения.