Цирк мертвецов - [67]

Голос Лонга зазвучал громче:

— Мне надо?

— Да. — Элис посмотрела на Лесли. — Так ведь, Лес? Лесли пожала плечами:

— Не знаю. Думаю, да, — робко улыбнулась она Элис и ушла, не попрощавшись.

Элис проводила Лонга до его побитого ржавого «Фольксвагена». Он удивился, когда она сказала ему, что уедет из Лос-Анджелеса через несколько месяцев, самое позднее — в сентябре. Все уедут в пустыню к северу от Долины Смерти, где они будут ждать окончания войны между расами, которая, как думает Чарли, кончится к концу года. Именно поэтому он и поехал в город окончательно договориться о продаже огромной партии наркотиков, которая и профинансирует их поездку.

— Ты понравился Чарли. Да и девчонкам тоже, — скромно улыбнулась она ему, когда он сел за руль. — Они все сошли с ума от зависти, когда я сказала им, что у тебя большой член.

— Спасибо за комплимент.

— Но это так.

Лонг повернул ключ зажигания.

— Лесли рассказала мне о том любительском видео, которое вы сделали, — сказал он Элис, прямо глядя ей в глаза, но не улыбаясь. — Я хотел бы его как-нибудь посмотреть.

Элис побелела:

— Какое видео?

— Порнографию. Элис покачала головой.

— Извини, — с лёгким неудовольствием сказала она. — Но я не понимаю, о чём ты говоришь.

— Лесли сказала…

— Лесли — выдумщица.

— Точно так же Чарли сказал про тебя.

Элис смотрела на Лонга, плотно сжав губы. Он с волнением посмотрел на неё и завёл мотор. Не попрощавшись и ничего не сказав, включил первую передачу и вылетел за пределы ранчо.

Через два дня, встав посреди ночи пописать, он почувствовал острую боль и увидел густую мочу, по цвету напоминающую крахмал. Естественно, он понял, что подхватил венерическое заболевание, как оказалось, опасную разновидность гонореи, и три раза ходил в бесплатную клинику Лос-Анджелеса и пил антибиотики, прежде чем симптомы исчезли.

— Мы в последнее время замечаем новую разновидность, — последний раз рассказала доктор, угрюмая женщина приблизительно сорока пяти лет. — Военные принесли её из Вьетнама, и она распространяется повсюду. Вся эта свободная любовь, конечно, чудесно, но иногда приходится потом расплачиваться. Будьте осторожны.

В конце июля Лонгу позвонила Элис Макмиллан. Это удивило Лонга, потому что его номера не было в телефонной книге Голливуда и, насколько он помнил, он никому не давал его на ранчо. Она счастливым голосом сообщила ему, что Чарли хочет с ним встретиться в конце недели.

— В субботу или воскресенье, как тебе удобно. Он хочет, чтобы ты раскрутил его песни.

— Я не смогу. У меня другие планы, — сказал Лонг и объяснил, что одна из групп, которую он продюсирует, квинтет Figglefuck, открывал концерт The Jefferson Airplane в Сан-Диего.

— Чарли расстроится.

— Как-нибудь в другой раз.

— Так не делают. — О чём ты?

— Ты газеты сегодня читал? — Голос Элис зазвучал холоднее.

— Нет. А что?

— Там рассказывается о парне, которого закололи в каньоне Топанга. Его звали Гарри, — сказала Элис. — Он был музыкантом, гитаристом, который иногда играл с Нилом Янгом в «Коралле». Он иногда приезжал на ранчо и трахал девчонок. И меня трахал, как и ты. Он сказал, что может помочь Чарли заключить контракт со звукозаписывающей студией. Но он ни черта не сделал. Теперь он мёртв.

Изумлённый Лонг сказал:

— Я никогда не обещал помочь Чарли заключить контракт со звукозаписывающей компанией.

— А Чарли думает, что обещал.

— Он ошибается. Повисла пауза.

— Неужели? Ладно, постараюсь замять это, — ответила Элис, и повисла ещё более длинная пауза, после чего она тихо сказала «до свидания».

Тем днём Лонг отключил свой телефон, а на следующее утро уехал из квартиры на Карлтон Уэй, не оставив нового адреса. Следующие две недели он жил в удушливой маленькой комнате в гостинице св. Франциска на Голливудском бульваре, уехав оттуда утром 10 августа, тем утром, когда актриса Шарон Тейт, стилист по прическам Джей Себринг и ещё три человека были зарезаны в холмах к северу от Сансета.

Так как Лонг был малозаметной, почти таинственной фигурой на подпольной музыкальной сцене, его отсутствия в течение последующих двенадцати месяцев никто и не заметил, за исключением групп, которые он продюсировал и людей, в основном женщин, у которых он одолжил деньги.

Элис почувствовала, как напряглись мышцы руки, когда она подняла трубку телефона и набрала номер телефона Криса Лонга. Последний раз они разговаривали шестнадцать лет назад; услышав его голос — испуганный и отупевший от наркотиков и выпивки, она изо всех сил постаралась сдержать нахлынувшую волну возбуждения.

— Привет, Крис. Это Элис.

— Элис? Какая Элис? Элис Макмиллан.

— Не знаю я никакой Элис Макмиллан.

— Нет, знаешь, — возразила Элис. — Ранчо Спана. Лето 1969 года. Вспомнил?

Повисла пауза. Элис ждала, наслаждаясь замешательством Лонга. В конце концов он спросил:

— Как ты нашла меня?

— А ты как думаешь? Через Чарли.

— Фигня. Чарли сидит в грёбаной тюрьме.

— Конечно, сидит. Он там сидит с теми людьми, которые хорошо знают тебя, Крис. С твоими наушниками.

Ещё одна пауза. В голосе Лонга зазвучала паника:

— Чего ты хочешь, Элис?

— Чего я хочу? — Голос Элис звучал спокойно и почти непринужденно. — Знаешь, Крис, я думаю, что хочу сделать тебя богатым.