Цинковые мальчики - [50]
Команда:
— Всем по ленточке. Приготовиться к движению.
— 112-й к движению готов, 305-й готов, 307-й готов, 308-й…
Бочата сопровождают нас градом камней. Один попадает в меня.
— От благодарного афганского народа, — говорю я.
Возвращаемся в часть через Кабул. Витрины некоторых дуканов украшены надписями на русском: «Самая дешёвая водка», «Любые товары по любой цене», «Магазин «Братишка» для русских друзей». Торговцы зазывают по-русски: «батник», «варенка», «сервиз «Седой граф» на шесть персон», «кроссовки на липучках», «люрекс в бело-голубую полосочку». На прилавках наша сгущёнка, зелёный горошек, наши термосы, электрочайники, матрацы, одеяла…
Дома чаще всего мне снится Кабул. На склонах гор висят глиняные домики… В них зажигаются огни… Издали кажется, что перед тобой величественный небоскрёб. Если бы я не был там, то не сразу догадался бы, что это всего лишь оптический обман…
Я вернулся оттуда и через год ушёл из армии. Вы не видели, как блестит штык при лунном свете? Нет? А фотографию: советский офицер стоит рядом с повешенным афганцем? Любительский снимок… На память… Самое страшное — участвовать в допросах… Когда пленного сажают на мину: говори или… Есть такая пытка: «телефон». Привязывают провод к половым органам… И пускают ток…
Я ушёл из армии… Поступил на факультет журналистики… Пишу книгу… Но происходит оптический обман…
— Калему знаешь?
— Ла илях илля миах ва Муххамед…
— Дост! Дост!
Наш офицер возле повешенного афганца… Улыбается… Я там был… Я это видел, но можно ли об этом писать? Никто об этом не пишет… Значит, нельзя. Если об этом не пишут, выходит, этого как бы не было. Так было или не было?»
Старший лейтенант, переводчик
«А я ничего отдельного из той жизни не помню. Летело нас в самолёте двести человек. Двести мужчин. Человек в группе и человек один — это разные люди. Я летел и думал о том, что должен буду там перечувствовать…
Из напутствия командира:
— Подъем в горы. Если сорвёшься — не кричать. Падать молча, «живым» камнем. Только так можно спасти товарищей.
Когда смотришь с высокой скалы, то солнце так близко, кажется, можно взять руками.
До армии я прочёл книгу Александра Ферсмана «Воспоминание о камне». Помню, поразили слова: жизнь камня, память камня, голос камня, душа камня, тело камня, имя камня… Я не понимал, что о камне можно говорить как об одушевлённом предмете. А там открыл для себя, что на камень можно смотреть долго, как на воду и огонь.
Из поучений:
— В зверя надо стрелять немножко вперёд, а то он твою пулю проскочит. И в бегущего человека тоже…
Был ли страх? Был. У сапёров в первые пять минут. У вертолётчиков — пока бегут к машине. У нас, в пехоте, — пока кто-то первый не выстрелит.
Подъем в горы… С утра и до поздней ночи… Усталость такая, что тошнит, рвёт. Сначала свинцом наливаются ноги, затем руки, руки начинают подрагивать в суставах.
Один упал:
— Застрелите меня! Не могу идти…
Вцепились в него втроём, тащим.
— Бросьте меня, ребята! Застрелите!
— Сука, мы тебя пристрелили бы… Но у тебя мама дома…
— Застрелите!!!
Мучит жажда. Уже на полпути у всех пустые фляжки. Высовывается изо рта язык, висит, его назад не засунешь. Как-то мы ещё умудрялись курить. Поднимаемся до снега, ищем, где талая вода — из лужи пьём, грызём лёд зубами. Про хлорные таблетки все забыли. Какая там ампула с марганцовкой? Дополз и лижешь снег… Пулемёт сзади строчит, а ты из лужи пьёшь… Захлёбываешься, а то убьют — и не напьёшься. Мёртвый лежит лицом в воду, кажется, пьёт.
Я теперь как сторонний наблюдатель… Из сегодняшнего дня смотрю туда… Каким был там? Я не ответил вам на главный вопрос: как попал в Афганистан? Сам попросил направить меня на помощь афганскому народу. Тогда по телевизору показывали, по радио говорили, в газетах писали о революции… Что мы должны помочь… Собирался на войну… Учился каратэ… Ударить первый раз в лицо — это непросто. До хруста. Надо какую-то пограничную черту в себе перешагнуть — и хрясь!
Первый убитый… Афганский мальчик, лет семи… Лежал, раскинув руки, как во сне… И рядом развёрнутое брюхо застывшей лошади… В чем повинны дети? В чем повинны животные?
Из «афганской» песни:
Вернулся и два года во сне хоронил себя… А то просыпаюсь в страхе: застрелиться нечем!
Друзей интересовало: награды есть? Ранения есть? Стрелял? Я пытался рассказать о том, что перечувствовал, интереса никакого. Стал пить… Один… Третий тост… Молча… За тех, кто погиб… За Юрку… А мог его спасти… Мы вместе лежали в кабульском госпитале… У меня царапина на плече, контузия, а у него не было ног… Много ребят лежало без ног, без рук… Курят, отпускают шуточки… Там они в порядке… Но в Союз не хотят, до последнего просят, чтобы их оставили… Возвращаться страшно… В Союзе начинается другая жизнь… Юрка в день отправки в аэропорт вскрыл себе в туалете вены…
Убеждал его (мы играли по вечерам в шахматы):
— Юрка, не падай духом. А Алексей Мересьев? Ты читал «Повесть о настоящем человеке»?
— Меня очень красивая девушка ждёт…
Иногда я ненавижу всех, кого встречаю на улице, вижу у окна. Еле сдерживаю себя… Хорошо, что на таможне у нас отбирают оружие, гранаты… Мы сделали своё дело, теперь нас можно забыть? Юрку тоже?
Самая известная книга Светланы Алексиевич и одна из самых знаменитых книг о Великой Отечественной, где война впервые показана глазами женщины. «У войны — не женское лицо» переведена на 20 языков, включена в школьную и вузовскую программу.На самой страшной войне XX века женщине пришлось стать солдатом. Она не только спасала, перевязывала раненых, а и стреляла из «снайперки», бомбила, подрывала мосты, ходила в разведку, брала языка. Женщина убивала. Она убивала врага, обрушившегося с невиданной жестокостью на ее землю, на ее дом, на ее детей.
Главные герои не политики, не солдаты, не философы. Главные герои — дети, которые запоминали самые яркие и трагические моменты той войны. Не сами события, а то, что чувствовали. «Я помню маму. Когда ее вели на расстрел, она просила: „Дочку уведите… Закройте дочке глаза…“, — вспоминает одна из героинь». А я не плакал, когда падала бомба, я топал ножкой и приговаривал: «Я буду жить! Я буду жить!». И эти воспоминания детские, беззащитные, до основания обнажают и разоблачают «человеческое безумие в форме войны». На развороченном путиСтоит мальчишка лет пяти,В глазах расширенных истома,И щеки белые как мел.— Где твоя мама, мальчик?— Дома.— А где твой дом, сынок?— Сгорел.Он сел.
Завершающая, пятая книга знаменитого художественно-документального цикла Светланы Алексиевич «Голоса Утопии». «У коммунизма был безумный план, — рассказывает автор, — переделать “старого” человека, ветхого Адама. И это получилось… Может быть, единственное, что получилось. За семьдесят с лишним лет в лаборатории марксизма-ленинизма вывели отдельный человеческий тип — homo soveticus. Одни считают, что это трагический персонаж, другие называют его “совком”. Мне кажется, я знаю этого человека, он мне хорошо знаком, я рядом с ним, бок о бок прожила много лет.
Несколько десятилетий Светлана Алексиевич пишет свою хронику «Голоса Утопии». Изданы пять книг, в которых «маленький человек» сам рассказывает о времени и о себе. Названия книг уже стали метафорами: «У войны не женское лицо», «Цинковые мальчики», «Чернобыльская молитва»… По сути, она создала свой жанр — полифонический роман-исповедь, в котором из маленьких историй складывается большая история, наш ХХ век.Главной техногенной катастрофе XX века — двадцать лет. «Чернобыльская молитва» публикуется в новой авторской редакции, с добавлением нового текста, с восстановлением фрагментов, исключённых из прежних изданий по цензурным соображениям.
Вторая книга (первой стала «У войны не женское лицо») знаменитого художественно-документального цикла Светланы Алексиевич «Голоса Утопии». Воспоминания о Великой Отечественной тех, кому в войну было 6-12 лет — самых беспристрастных и самых несчастных ее свидетелей. Война, увиденная детскими глазами, еще страшнее, чем запечатленная женским взглядом. К той литературе, когда «писатель пописывает, а читатель почитывает», книги Алексиевич не имеют отношения. Но именно по отношению к ее книгам чаще всего возникает вопрос: а нужна ли нам такая страшная правда? На этот вопрос отвечает сама писательница: «Человек беспамятный способен породить только зло и ничего другого, кроме зла». «Последние свидетели» — это подвиг детской памяти.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.
Как предстовляют наши дети жизнь в СССР? Ниже приведены выдержки из школьных сочинений. Несмотря на некоторую юмористичность приведённых цитат, становится холодго и неуютно от той лжи, котору. запрограммировали в детский мозг...А через десяток-другой лет эти дети будут преподовать и писать историю нашей страны. Сумеют ли они стряхнуть с себя всю ту шелуху брехни, которая опутала их с рождения?...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.