Цифровой журнал «Компьютерра» 2013 № 40 (193) - [8]
Наконец, третий — на мой взгляд — самый главный! — признак феноменальности романа Пастернака: за малыми исключениями не имеющая аналогов эстетика «жизненного поражения». Именно это обстоятельство практически гарантировало мне отторжение романа в юности: я бы просто не понял меры отчаяния, а если бы понял, то ужаснулся и отпрянул бы в неприятии. «Доктор Живаго» — это агония жизни, растянутая на целую жизнь. Такое мог написать только человек на склоне лет. Написать для таких же, как он сам, — утомлённых и разочарованных в жизни — людей.
Эволюция врача Юрия Андреевича Живаго — это история крушения всех идеалов, всех жизненных ценностей, всех амбиций и всех эмоций. Это полнейшая деградация и вырождение не просто очень талантливого человека, а вообще — всякого человека! Если коротко — жизненная катастрофа.
Потому что ни один из ключевых аспектов «Доктора Живаго» не поддается визуализации. И вот вам рождение трагедии: снимать нельзя, а снимать надо! Требует общество, так сказать: «Доктор Живаго» же искусственно раскручен до уровня массового потребления (до Дэна Брауна и Паоло Коэльо; прости, Господи, за поминание этих ужасных имен в контексте высокого искусства!), поэтому нужно как-токакие-то«Интернациональная актриса» Джеральдин Чаплин как Тоня Громеко. роман под это массовое потребление адаптировать. Вот люди и берутся раз за разом, создавая чудовищно беспомощные и жалкие поделки. Когда лучше (как в случае с Кампиотти), когда хуже (Дэвид Лин), но все равно — убого, неадекватно, позорно и оттого постыдно.
Собственно говоря, читатели уже поняли, что я очень разочарован во всех трёх экранизациях романа, поэтому никаких обстоятельных кинорецензий писать не собираюсь. Позволю себе дать лишь краткие характеристики каждой кинопостановки, отмечая провальные и удачные их черты. На тот случай, если читатели пожелают получить собственное представление об этих экспериментах.Румынская актриса Александра Плэтэряну как Тоня Громеко.
Начну с самого кошмара — «Доктора Живаго» 1965 года. Это, кстати, и самая титулованная экранизация: фильм Дэвида Лина (известного по «Лоуренсу Аравийскому» и «Мосту через реку Кван») получил пять (!) премий «Оскар» и пять (!) премий «Золотого Глобуса». Одних этих номинаций достаточно, чтобы навеки преисполниться презрением к упомянутым институтам оценки кинематографических достижений, поскольку фильм Лина чудовищен во всех отношениях. Варвара Андреева как Тоня Громеко.
Мне как-тоПавел Антипов по версии 1965 года. даже обсуждать его неприятно: полный неадекват на уровне политагитки в отражении исторических событий (придурок-солдат сидит в феврале 1917 года на германском фронте Первой мировой войны и, закатывая глаза, стонет: «Ленин! Ленин едет в Россию!» — какой Ленин?! Кто знал Ленина в России в феврале 1917 года?!), полное непонимание русских реалий (вплоть до орфографических ошибок на транспарантах и бруклинских евреев, набранных на роли старших офицеров царской армии), полное непонимание того, о чём вообще писал Пастернак, что хотел сказать, что происходит с героями, каковы их мотивации, к чему они стремятся и т. д.
Всё это, конечно, можно было бы простить, сославшись на вольную адаптацию романа в фильме (то, что называется, «снято по отдаленным мотивам»), однако чего простить нельзя, так это дьявольского кастинга! Сделать столь дикую и неадекватную подборку актеров на все ключевые роли — это нужно постараться: египетский красавчик Омар Шариф (Юрий Живаго) на протяжении всего фильма хлопает ресницами, постоянно расплывается в дурашливой лыбе и всякий раз, как перестаёт понимать, что происходит в сюжете и чего от него хотят, убегает куда-то в лес — любоваться закатами и русскими березками (которые снимали в Финляндии и Испании).
Джеральдина Чаплин, «интернациональная актриса» и дочь знаменитого клоуна-садиста, превращает Тоню Громеко в дуру-куклу с застывшим оскалом зубов, призванным символизировать тупую покорность и космическую недалекость (ни того ни другого в персонаже невозможно выискать даже при самом злом умысле).
Кульминация кастинга, однако, это Джули Кристи — монстр, постоянно пребывающий в кадре с таким выражением лица, будто собирается в следующую секунду плюнуть в тебя (формулировка Анастасии Бондаренко). Лара Антипова (на мой взгляд — вообще ключевой персонаж «Доктора Живаго») в исполнении Джули Кристи — это беспросветно тупая, бесконечно неадекватная и беспробудно блудливая коза. Нужно было очень постараться, чтобы таким вот образом «прочитать» персонаж, который Борис Пастернак полагал символическим отображением России.Ужасы и величие СССР по версии 1965 года.
Вторая экранизация — от Джакомо Кампиотти (2002 год). На мой взгляд, она — лучшая из всех существующих, потому что обладает наиболее адекватным кастингом. Кайра Найтли (Лара Антипова) хоть и однообразна и тоже туповата (обстоятельство объясняется тем, что фильм Кампиотти — это чистый ремейк экранизации Лина, поэтому актеров на главные роли подбирали даже визуально похожими на прототипов из 60-х годов), однако же преисполнена жизни, страсти и сексуальности, без которых невозможно понять, отчего Юрий Живаго постоянно сбегает к ней от своей красивой жены. Ханс Мэтисон (Юрий Живаго) внешне опять же похож на Омара Шарифа, однако несопоставимо умнее своего египетского прототипа, а его глаза наполнены не идиотией и непониманием происходящего вокруг, а болью, любовью и страданием — гораздо более адекватное попадание в текст.
