Цифровой журнал «Компьютерра» 2012 № 22 (122) - [5]
Кто знает, как там в Дании обстоят дела (поскольку вопрос явно риторический, не буду даже ставить вопросительный знак в конце предложения).
Иное дело Россия. Девятого мая случилась очередная катастрофа. Надежда Росавиапрома — «Суперджет 100» разбился, столкнувшись с горой. И стюардесса в твиттере написала, что «суперджет» – не очень хорошая машина. Лучше бы «Аэрофлоту» обойтись без «суперджета». Написала безо всякой деликатности, без политеса. Как слышит, так и пишет.
Причину катастрофы будут изучать долго и тщательно. Торопиться нельзя, нужны не эмоциональные, а рациональные выводы. Разобраться, кто виноват и что делать. Но стюардессу уволили очень быстро. Сначала вычислили (в твиттере она писала под ником), а потом и уволили.
Нисколько не переживаю за стюардессу. Девушка она молодая, активная, не пропадёт. В романе я бы объяснил пост в твиттере подсознательным желанием стюардессы расстаться с работой. Страшно ведь летать на лайнерах, у которых постоянно выходит из строя то одно, то другое. Нам, пассажирам, часто и невдомёк, что происходит во время полёта, другое дело – экипаж. Да и статистика катастроф в российской авиации достаточно красноречива. Не знаю, сохранит ли увольнение жизнь стюардессе (слишком уж литературно будет), а вот здоровье сохранит наверное. К тому же беллетризованная стюардесса затеяла бы процесс, её адвокат (в экранизации вижу Дастина Хоффмана) разоблачил бы нарушения её прав и отсудил бы в пользу подопечной десяток-другой миллионов. Чтобы впредь неповадно было увольнять за запись в твиттере. Так что, повторю, за неё я не переживаю.
Я за себя переживаю. Живущего в реальности. Выходит, любое мнение, не совпадающее с мнением руководства, высказанное в частном порядке, вне места службы и под ником, может послужить поводом к преследованиям? Здесь я поставил вопросительный знак, но, кажется, зря. Ещё как может, скажет бывалый человек. Нанялся — что продался. С потрохами. И потроха руководство употребляет как хочет, где хочет и когда хочет. И в служебное, и в свободное время. Оно, руководство, посылает работника на медосмотры – и использует сведения о здоровье в интересах предприятия. Больной? Серьёзно больной? За борт! Какая вам, хамам, врачебная тайна! Велят подписать бумагу о согласии, и конец тайны. А не подпишете – пошли вон.
Стюардесса не должна высказываться о самолётах, на которых летает. Полицейскому не стоит писать о порядках в отделении, в котором служит. Офицеру не рекомендуется выносить сор из штаба полка. Работнику мясокомбината не советуют раскрывать рецептуру колбасы. И так повсюду.
Аэрофлот, Росавиапром – частности. Корпоративная честь, а для холопов вассальная верность есть первейший фактор выживания. Если ты врач, живущий в России, не смей сомневаться в арбидоле. Совершенно не важно, что врач не может проанализировать данные о клинических испытаниях препарата с позиций доказательной медицины. Преданному врачу ничего анализировать не нужно! Арбидол веры требует, а не знаний. Если руководство включило арбидол в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов, то любое сомнение в эффективности арбидола есть сомнение в эффективности руководства. Что, понятно, недопустимо.
И если бы арбидолом список исчерпывался! Масса препаратов, разработанных отечественными учёными, все эти инновационные лекарства, не имеющие мировых аналогов, заполонившие аптечные прилавки, вызывают, мягко говоря, сомнение. Хламидиоз, заикание, рак и перхоть – лечим всё! И зачастую – одним и тем же. Доказательная медицина? А как же! Вот статья, где специалисты такой-то больнички и сякой-то кафедры лечили данным препаратом где пятерых пациентов, а где и дюжину-другую и нашли его, препарат, просто замечательным.
Я читал десятки подобных статей, подтверждающих действие инновационных препаратов. Что десятки – сотни! Свести их можно к следующему: курице вводили инновационную предзабойную вакцину, после чего рубили голову. Ни одна курица не ожила. Отсюда вывод: вакцина способствует эффективной декапитации, и потому вакцину можно рекомендовать к широкому применению перед забоем на птицефабриках нашей необъятной Родины. В идеале данная процедура становится обязательной, а выпускать вакцину дозволяется лишь нужной фирме, где работают хорошие люди.
Нравится вам, не нравится, но если арбидол включили в стандарты, лечить будут именно им. Потому что другого арбидола для вас, граждане пациенты, у страны нет. А господа пациенты лечатся в иных местах, где арбидола не знают и, что самое обидное, знать не хотят. Конкуренция! У них свой арбидол.
Такие вот дела.
Правда, покамест допускаются перекрёстные высказывания. Стюардесса совершенно свободно может критиковать порядки в роддоме. Врач – ругать засуху. Пограничнику вольно писать о недочётах в постановке оперы «Иоланта» на сцене Большого театра. Оленеводу во внерабочее время разрешается ворчать по поводу низкой результативности матча Ананд – Крамник. По службе никто препятствий чинить не станет, води оленей по тундре спокойно.
С другой стороны, подобные действия недорого стоят. Что знает металлург о тонкостях свекловодства? В конце прошлого тысячелетия ругать операционную систему Windows 3.11 было любимым занятием российской полуинтеллигенции (если угодно – «образованщины»). И злободневно, и безопасно. Подразумевалось, что лишь отсутствие досуга у критика мешает сделать собственное ПО, быстрое, надёжное и бесплатное, но как только досуг появится, так мир ахнет. Прошли годы, и Windows 3.11 исчезла сама собой. Появились иные заботы, перед глазами иные объекты, выставленные для всенародного рассмотрения.
