Цифровой журнал «Компьютерра» 2011 № 40 (88) - [25]

Часто говорят о том, что люди в Сети читают иначе, чем в офлайне. На самом деле они просто моментально запобывают то, что прочитали, нашли, смотрели. Они опубликовали свои эмоции, мозгу больше не нужно помнить эту статью. Перечитывать онлайновые тексты сложнее, чем офлайновые. Человек, рассматривающий сайт, вопреки кажущемуся очевидным мнению — не читатель.

Он телезритель. Здравомыслящий телезритель не анализирует состав передач, не конспектирует их, не сводит воедино наблюдения, не следит тщательно за показами и не организует график просмотров. Максимум его активности — голосование с помощью СМС за того или иного героя. В большинстве же случаев он просто либо смотрит дальше, либо переключает канал.

Телевизор и современный интернет предназначены для запобывания. Они порождают множество впечатлений, но не всякий пользователь Сети сможет вспомнить, что важного он узнал в прошлом месяце, какой информацией жил полгода назад, какие именно темы его интересовали. В телевизоре темы задаются каналом и программой передач. В Сети темы определяются ссылками. Ссылки пользователю присылают друзья, предлагают сайты (телеканалы!), подсказывают рекламные сети.

В этом источник удивительного феномена убийства офисного времени. Казалось бы, отвлёкся от работы — и пропал. Не осталось ни единого следа часа, двух, трёх. Забыты, соскользнули с расслабившихся извилин, освободили место для новой информации. Дорога из одного полушария мозга в другое свободна от пробок. Читаешь сборник анекдотов, а запомнишь два-три — и общее ощущение хорошего настроения.

Интернет — это вовсе не большой всемирный информаторий. Это большой всемирный цирк, в котором только клоуны и фокусники оттачивают своё мастерство и дают представления. Все же остальные смеются и показывают друг другу большой палец. И действительно, нет никакого смысла запоминать репризы и фокусы — завтра покажут новые.

К оглавлению

Василий Щепетнёв: За лёгким хлебом – 3 Василий Щепетнев

Опубликовано 30 сентября 2011 года

Свобода фрилансера сродни свободе крестьянина-единоличника. Нет над крестьянином больше ни барина, ни колхоза. Воля! Хочешь – пашеньку паши, хочешь – на печи лежи. Каждый из двадцати четырёх часов каждого из трёхсот шестидесяти пяти дней в году в полном его распоряжении. Но если у крестьянина нет ни знаний, ни практики, ни лошади, ни инвентаря, ни семян, ни кредита в банке, будущее представляется тревожным.

О фрилансерах во вселенском многообразии не говорю. Не знаю. Мне интересны те, кто зарабатывает на жизнь написанием текстов.

Писатель, литератор – этих определений многие чураются и называют себя одни копирайтерами, а другие – текстовиками. Тексты продающие, тексты, оптимизирующие поисковые системы, тексты, подменяющие оригинал, – каких только текстов не бывает!

Я зашёл на сайт фриланса, который так и называется: www.free-lance.ru. Зарегистрировался. И стал ходить кругами. Читать инструкции и советы.

Были они простыми и понятными. Сводились к следующему: нужно активно искать работодателя, это раз, и показывать товар лицом, это два. Всё.

Эй, кому слова, слова кому, налетай, свеженькие, только из печи!

Народ отзывался на предложения работодателей («проекты») весело и дружно. Только кто-нибудь закажет дюжину текстов по восемьсот збп к утру срочно, сто рублей за пучок, как две дюжины фрилансеров предлагают свои услуги.

Отчего-то порой считают, что школьного образования вполне достаточно, чтобы прорубить индивидуальный путь в светлое будущее. Иллюзия всеобщей грамотности породила иллюзию всеобщей доступности литераторского труда. Ведь проще простого: садишься за клавиатуру и, полагаясь на вдохновение, занимаешься буквопечатанием, только и всего. Опыта нет, так опыт дело наживное. Главное – быстрота и натиск. Оружие добудем в бою!

"Готов, к роботе, статья напишеться, к утру грамотно и завлекательно" – орфография и пунктуация сохранены. И скольких нас, вышедших на поле боя без оружия, покосит самый простенький пулемёт?

Постоянно появляются предложения о стачке: давайте не будем брать десятирублёвые заказы! И постоянно они, предложения, не находят отклика. Нет никакой солидарности пишущей братии, каждый сам за себя, с досадой восклицают борцы с демпингом.

Но причина не в отсутствии солидарности, не в присутствии играющих на понижение. Десять рублей за тысячу збп – это не только уровень исполнителя. Это уровень заказчика, уровень доминирующего на главной странице бизнеса, вот в чём беда. Платить по пятьсот, по тысяче рублей за тысячу зпб этот бизнес не может в принципе. Всё его дело – десятирублевое, всё его стремление – набрать на грош пятаков, в противном случае он гибнет.

Решая десятирублёвые проблемы десятирублёвыми методами, балансируя на грани выживания, он руководствуется не злой волей, не стремлением извести копирайтеров, а лишь своим положением в мире предпринимательства.

Я лезть в кучу боялся. Затоптать не затопчут, а помять помнут. И посулы «десятка или две за тысячу збп» не прельщали, и вообще… Я чувствовал себя совершенной Коробочкой: та, помнится, всё норовила продать мёд, муку или пеньку, а Чичикову нужны были мёртвые души.