Цифровой минимализм. Фокус и осознанность в шумном мире - [21]

* * *

Подводя итог этого этапа, мы можем сказать следующее.

1. Тридцатидневный отдых «перезагружает» вашу цифровую жизнь. Теперь вы можете выстроить ее заново, подойдя к ней осознанно и по-минималистски. Чтобы сделать это, вам нужно подвергнуть каждое приложение трехступенчатой проверке.

2. Этот процесс поможет вам создать цифровую жизнь, которая будет служить вашим глубинным ценностям, а не подрывать их без вашего согласия. В период постепенного возвращения вы сможете принять осознанные решения, которые сделают вас настоящим цифровым минималистом.

Часть вторая. Практики

Глава 4. Проводите время наедине с собой

Когда уединение спасло нацию

Путь на север от Национальной аллеи, расположенной в городе Вашингтон, по Седьмой улице проходит мимо многоквартирных домов и монументальной каменной архитектуры. Через две мили дорога приводит вас к рядам кирпичных зданий и многолюдных ресторанов близлежащих районов: Шоу, затем Коламбия Хайтс и, наконец, Петуорф. Многие водители не догадываются, что всего через пару кварталов к востоку от них, за бетонными стенами и воротами под охраной солдат, прячется островок тишины.

Это дом престарелых для военных пенсионеров, расположенный на возвышенности, с которой виден центр Вашингтона. В 1851 году под давлением Конгресса федеральное руководство выкупило участок земли у банкира Джорджа Риггса для постройки дома для инвалидов — участников недавних военных действий. В XIX веке Солдатский дом (как его изначально называли) окружала сельская местность. Разрастающийся город давно поглотил эти территории, но стоит шагнуть за ворота, и вас охватывает ощущение покоя и тишины. Пока я проезжал по территории дома престарелых, шум города становился все тише: здесь царили зеленые лужайки и старые деревья, повсюду чирикали птицы, а со спортивной площадки близлежащей школы доносился смех детворы. Завернув на стоянку для посетителей, я впервые заметил угол построенного Джорджем Риггсом и недавно отреставрированного просторного неоготического «коттеджа» на тридцать пять комнат. Сейчас этот коттедж — национальная историческая достопримечательность, так как здесь любил проводить время один знаменитый человек. Каждым летом и ранней осенью 1862, 1863 и 1864 годов в доме отдыхал президент Авраам Линкольн, выбиравшийся из Белого дома на коне. Все больше исследователей утверждают, что именно тишина и простор вокруг коттеджа создали ту спокойную атмосферу, благодаря которой Линкольн смог осмыслить национальные травмы Гражданской войны и отважиться на серьезные решения.

Выходит, что такая простая вещь, как тишина, может изменить ход истории целой страны! Именно это привело меня сюда одним осенним днем.

* * *

Чтобы понять Линкольна, стремившегося сбежать из Белого дома, вы должны представить жизнь новоиспеченного конгрессмена, избранного всего лишь на один срок и неожиданно оказавшегося во главе государства в самый смутный период. Сразу после инаугурации, во время которой Линкольн произнес пламенную речь о «лучших ангелах нашего естества», призванную убедить раскалывающееся общество, что еще не все потеряно, его затянуло в водоворот обязательств и путаниц. «У этого президента не было медового месяца, — пишет историк Уильям Миллер. — В начале его президентства не было спокойных дней, во время которых он смог бы привыкнуть к новому кабинету… и последовательно продумать будущие действия»^{1}. Вместо этого, как красочно заметил Миллер, «в первую минуту своего президентского срока необходимость принимать срочные решения ударила его прямо в лицо». Историк не преувеличивает. Сам Линкольн признался своему другу сенатору Орвилу Браунингу: «Первое, что мне вручили, едва я вступил в президентский кабинет после инаугурации, — письмо от майора Андерсона, в котором говорилось, что их продовольственные запасы на исходе»^{2}. Майор Андерсон был командиром осажденного форта Самтер в Чарльстоне — очага надвигающейся гражданской войны[13]. Решение о том, эвакуировать или защищать Самтер, было лишь первым в нескончаемой череде похожих кризисных ситуаций, требовавших ежедневного внимания Линкольна — президента союза федераций, стремительно приближавшегося к распаду.

Ужасы тех лет не могли освободить Линкольна от других, не менее тяжких обязательств, которые отнимали у него последние свободные минуты. «Практически с самого начала президентства Линкольна, — пишет исследователь его биографии Гарольд Хольцер, — лавина посетителей захлестнула лестницы и коридоры Белого дома, люди заглядывали внутрь через окна и ночевали прямо у двери президентского кабинета»^{3}. Посетители, в том числе друзья и родственники Мэри Линкольн[14], приходили просить работу или по другим личным причинам. Историческая ассоциация Белого дома сохранила гравюру, напечатанную в газете через месяц после инаугурации Линкольна и исчерпывающе отражающую реалии того времени. На ней изображена толпа из двух десятков озлобленных мужчин в цилиндрах, топчущаяся на пороге комнаты, где Линкольн проводит собрание с политиками. Подпись гласила: «Эти люди ищут работу, о чем они и сообщили президенту, как только тот вышел из кабинета»