Чья-то сестра - [28]
— А еще какие-нибудь пропали?
— Вроде нет.
— Значит, тот, кто украл папку, — Симмонс принялся выбивать на бюро дробь, — знал, что она тут.
— Очевидно, — вздохнул Брэкетт.
— А кому вы рассказывали про девушку?
— Хендерсону.
— А еще?
— Никому. Единственно… — Брэкетт запнулся.
— Так кому же? — насторожился Симмонс.
— Кемблу. Но ему я говорю все.
— А почему вы колебались?
— Вам показалось.
— Нет. Почему же?
— Послушайте, — Брэкетт повысил голос. — Сюда приходят десятки людей. Это же контора. Она открыта целый день. Всякому понятно, что я клиентов записываю.
— А девушка была клиенткой?
— Не совсем.
— Не понял…
— Она больше не пришла. Я записывал кое-что. На этом все оборвалось. Может, сама и стянула, кто ее знает.
— Не исключено. Только зачем?
— Не знаю.
— Ей надо было зайти так, чтобы никто не заметил…
— Естественно…
— А единственный ход сюда — через кулинарию. Ее бы засекли.
— Верно.
— Она могла пройти через боковую дверь. Тогда бы ее не заметили. Но ведь дверь заперта?
— Вы же вошли.
— Не забывайте — у меня есть ключ. Отмычка, правда, но все-таки.
— Войти нетрудно.
— То есть — если человек на стороне закона?
— Или по другую его сторону.
— Правильно. Значит, мы установили: чтобы взять папку, нужен ключ. И мне кажется, тот, кому она потребовалась, тревожился, не сболтнула ли девушка лишнего. А это снимает подозрение с самой девушки. С чем она к вам приходила, Брэкетт?
— Так, ничего особенного.
— А поточнее?
— Слезливая историйка. Наплела, что она Мэри Малевски. А оказывается, имен у нее было — на любой вкус.
— Тогда вы про это знали?
— Да нет! Откуда же? Назвалась Малевски, и я ей поверил.
— Вы верите всему, что вам говорят?
— Иногда. Я видел ее первый раз. Пришла, наговорила, что хочет разыскать отца. На самом деле ей требовалось одно — деньги.
— И вы дали?
— Да.
— Не поинтересовавшись, зачем ей отец понадобился?
— Не успел.
— Как это?
— Так уж вышло. Девушка почему-то всполошилась и удрала.
— Чего ж это вдруг?
— Даже не пойму… струсила, наверное.
— Когда же она ударилась в панику? — Симмонс смотрел озадаченно. — Может, вы что сказали?
— Да нет. Поначалу все шло гладко. Спросил ее о том, о сем, она говорила спокойно. Потом она села, а он начал писать, и вдруг — ее как ветром сдуло.
— Вам это не показалось странным?
— Я, конечно, удивился. Но ведь и ко мне, как и к вам, заглядывают психи.
— И на том кончилось?
— Да. Я решил, что ей требовались деньги. Выкачивала монету.
— Но с чего вдруг такая паника?
Брэкетт пожал плечами: он тоже был в тупике. Но тогда он не придал происшествию особенного значения. Не копался в нем, как Симмонс. Он наблюдал, как детектив расхаживает по комнате. Наконец тот опустился в кресло и задумался.
— А вот это вы зря, — заметил Брэкетт. — Не стоит так уютно устраиваться. Я вас сейчас выгоню.
Симмонс поднял глаза, намереваясь встать, и замер, взгляд его впился в стенку у двери.
— Как странно!
— Что такое?
— Слушайте, я и не заметил этих фотографий, а ведь я здесь уже давно.
— И что в них особенного?
— Ничего. Просто я тут так долго, а только сейчас увидел. Странно, а?
— Подумаешь!
— На верхнем снимке ваша жена?
— Да.
— Разведены?
— Нет.
Симмонс не стал уточнять.
— А на другой — вы и Кембл?
— Да.
— Странно.
— Да что это вы заладили «странно да странно»? Что тут странного?
— Ничего… Девушка сидела в этом кресле? Перед тем как удрать?
— Да. А кресло тут при чем?
— Спокойной ночи, Брэкетт, — произнес Симмонс вместо ответа и вышел из комнаты. Брэкетт застыл у кресла, но смотрел он не на открытую дверь, а на фотографии.
Заснуть ему удалось только через два часа, и то со снотворным. Очнулся он в холодном поту — вещественный след его сновидений. На ночном столике клочок бумаги, на нем нацарапано одно слово: «Почему?»
Брэкетт оделся в тот же костюм, что и накануне. Он не побрился, отказываясь от заведенного ритуала. Заперев дверь, он вышел на сумеречный свет утра. Воскресенье. Либермана он избегал, не хотелось пустых разговоров. Хотелось одного: взять такси и съездить за своей машиной. А потом — в «Осенние поляны».
Тринадцатая
Под фиговым деревом устроились четверо. Дерево взирало на всех надменно, будто давным-давно поняло, что окружающий пейзаж не Эдем, только подделывается под него. По тропинке, обсаженной кустарником, Брэкетт подошел к сидящим — они играли в карты.
В лечебницу Брэкетт не торопился, нарочно медлил, тянул время, выбрал дорогу подлиннее.
Странно (даже неестественно) ехать к Кемблу в воскресенье. Как и в какой-либо другой день, кроме субботы. Притормозив у аптеки, Брэкетт купил комиксы: не приезжать же с пустыми руками. Взял и газету, прочитал об убийстве Лумиса. Ничего нового. Так, мелкие подробности. Многое в газету не попало. Про Симмонса ни слова. О Мэри Малевски, как о жертве убийства, тоже ничего. Всего несколько строчек, не связанных с Лумисом, — катастрофа на мосту; заметка терялась в гуще других. Симмонс, явно по своим соображениям, напустил туману, преподнес первоначальную версию: полиция считает аварию несчастным случаем.
Тасуя карты, старик в клетчатой куртке взглянул на Брэкетта.
— Имеются деньжата — подсаживайтесь.
— Нет, спасибо. Я приятеля ищу. Гарри Кембла.
Сказочный сюжет поисков Василисы Прекрасной обретает иную жизнь в наши дни: сама Василиса идет на розыски своего любимого — Царевича. Идет по дорогам России, по окопам чеченской войны и возвращает своего суженого к жизни.
Между криминальным и легальным миром не существовало никаких жестких барьеров, хотя крымские гангстеры и являли впечатляющие образцы беспощадности и беспредела. Многие из них погибли, так и не вкусив прелестей неба в клеточку. В книге обрисованы и другие яркие и неповторимые черты и картины из жизни братвы Крыма за последнее десятилетие.
Ройстон Блэйк работает начальником охраны ночного клуба «Хопперз». Он гоняет на «Капри 2. 8i» и без проблем разгуливает по Мэнджелу, зная, что братва его уважает. Но теперь по городку ходит слух, что Блэйк поступил не по понятиям и вообще сдулся. Даже Сэл об этом прознала. Более того, ему на хвост сели Мантоны, а закончить жизнь в их Мясном Фургоне как-то совсем не катит. Желая показать, что у него еще полно пороха в пороховницах, Блэйк разрабатывает стратегию, которая восстановит его репутацию, дарует внимание женщин и свяжет с чужаком – новым владельцем «Хопперз».
Будни дилера трудны – а порою чреваты и реальными опасностями! Купленная буквально за гроши партия первосортного товара оказывается (кто бы сомневался) КРАДЕНОЙ… притом не абы у каких бандитов, а у злобных скинхедов!Боевики скинов ОЧЕНЬ УБЕДИТЕЛЬНЫ в попытках вернуть украденное – только возвращать-то уже НЕЧЕГО!Когда же в дело впутываются еще и престарелый «крестный отец», чернокожие «братки», хитрые полицейские, роковая красотка и японская якудза, ситуация принимает и вовсе потрясающий оборот!
Джек Райан – симпатичный бродяга, чьи интересы лежат только вне закона. В поисках лучшей жизни он отправляется на Гавайи. Там Джек устраивается на работу в одну строительную организацию, руководит которой Рей Ритчи. Бизнес Ритчи нельзя назвать полностью официальным, так как он возводит свою недвижимость, не обращая внимания на постоянные протесты местных жителей. Понятно, что работа на такого типа не может принести ничего, кроме больших неприятностей, особенно такому шустрому парню, как Джек. И уже скоро правая рука Ритчи, Боб, советует ему убраться с острова подобру-поздорову.
Нелегко быть женой знаменитого писателя. Уж кому-кому, а Татьяне хорошо известно, что слава, награды, деньги, роскошная дача — это одна сторона медали. Но есть и другая: за ее мужем Владимиром Кадышевым идет настоящая охота, и ведут ее настоящие профессионалы. Есть в жизни писателя какая-то жгучая тайна, о которой Татьяна может лишь догадываться. Но одних догадок мало. Ведь Татьяна поневоле втянута в эту игру, где ставки слишком высоки…