ЧВШ - Частная Военная Школа. Первый курс - [47]

Я почувствовал, как у меня горят уши. Там на месте мне казалось, что я при деле, что стараюсь и приношу пользу. Просто нам не повезло. А теперь-то было очевидно, что я единственный из всех просто пробегал как дурачок туда-сюда, ни с кем не дрался, не совершил вообще никаких полезных действий. Ни одного. Абсолютно бесполезный!

Не смог хоть ненадолго задержать хоть кого-то — это раз. Ну и ладно, фиг бы с ним, раз перескочили, так нахрена ж было пытаться догонять?! Беги к ним на базу, придурок! Это была бы победа вот по данному конкретному сценарию развития. И третье — ну почему ты, идиот, побежал догонять Мишина через дальний коридор, почему не по кратчайшему пути?! Я глухо застонал.

- Так, — сказал Виктор Робертович, — Ну тут с ошибками сами разберётесь. Поехали дальше.

- Простите, пацаны, — пробормотал я, не в силах поднять глаза.

- А давайте со шлема посмотрим? — влез Мишин. — С моего?

- Обойдёшься, — проворчал Робот и запустил следующий бой.

Поскольку у нас было четыре команды, а не три как у всех, то наш курс в свою очередь проводил два Забега один за другим. Виктор Робертович показывал их в той самой последовательности. Но я не мог сейчас сосредоточиться на других командах и просто ждал нашего следующего Забега, гадая, насколько сильно в нём налажал. Понятно уже было, что мои представления на месте совершенно не совпадают с действительностью. По моим представлениям — в следующей встрече я старался, и даже очень. А как же было на самом деле?

В этом Забеге мы собирались сразу атаковать и пустить вперёд танк, Мочку, поскольку у "Астр" на роль танка никто не подходил, разве что Ипполит, но и то только ростом. Мне отводилась поддерживающая функция и захват флага. Трое оставшихся наших должны были задержать чужую атаку. План был вполне нормальный и теперь оставалось понять, что пошло не так.

"Астры" не спешили, и, увидев нас с Мочкой, отправили нам навстречу всего двоих, а остальные по соседним коридорам побежали на нашу базу. С Мочкой схватился Ипполит, но лёгкой победы не получилось. Ипполит проявил фантастическое упорство и, даже упав, вцепился в ноги Мочке. Номер "четыре", то есть я, суетливо протиснулся мимо них и тут же отлетел назад, опрокинутый сильным ударом второго "синего". Но "четвёртый" не сплоховал, успел ухватиться за ударившего, потащив его за собой. Упали они на всё ещё пытавшегося отцепить Ипполита от своих ног Мочку и заблокировали проход ещё сильнее. Выходило, что теперь "третий" уже только мешал. Нервничая, я посмотрел на нашу базу и увидел, что один из "синих" схватил флаг и, отдирая от себя цепляющиеся руки, убегает.

Конечно, наши, оставшиеся на защите, не справились. Но ведь на них сильно и не рассчитывали, какое-то время они все же выиграли. А я, получается, снова был бесполезен. Вернее — помешал, чего там? Надо честно смотреть на вещи.

Теперь я уже не чувствовал никакого стыда. Эта стадия перешла в новую. Гораздо более неприятную. Последняя моя надежда на самооправдание умерла. Я точно знал, что налажал в третьем проигранном нами Забеге. Да, мы проиграли все три Забега. И получается, что все три проигрыша случились из-за одного конкретного придурка.

Но когда я смотрел третий Забег, то снова случился перевертыш. Тут, наоборот, никакой откровенной лажи я за четвёртым номером не заметил. Его одного оставили в защите. У "Тюльпанов" фактически было два танка — Говядин и сильно окрепший за эти полгода Бандуркин, так что мы решили сразу всеми силами продираться к ним на базу, дождаться там прибытия своего флага и, забрав оба, возвращаться к себе. "Четвёрке" нужно было просто ненадолго отвлечь напавших, дать десяток секунд. Мне казалось, что я не дал и пяти. Но запись продемонстрировала другое — "четвёрка" мельтешила против троих противников как чёртик, вырывала из их рук красную тряпку (свой флаг можно было трогать только после того, как его взяли чужие), металась, хватала и успокоилась только после того, как её прижали к полу и один из нападавших, отскочив для короткого разбега, влепил ей ногой под рёбра. Удар был хорош — "четвёрка" скрутился в узел. Этот удар я помнил. С нашатырём отходил. Но я выиграл в итоге секунд двадцать, не меньше.

- Так, — ткнул пальцем в экран Виктор Робертович и шлёпнул пробел. — А вот с этим мы будем разбираться!

Снова запустил воспроизведение.

Как оказалось — зря я так долго упирался, наши не дождались возвращения "синих" и разделились, отправив двоих с флагом, которые нарвались на двоих противников, притормозивших их, оставшиеся бросились на помощь. А ещё один "синий" незаметно прошмыгнул к себе на базу с нашим флагом.

Тут моей явной вины не было, нашим нужно было просто действовать по плану. Но чувство некоторого облегчения оказалось недолгим. Виктор Робертович отмотал запись на момент, в котором меня добивали, и покрутил запись туда-сюда всматриваясь.

- Так, "Тюльпаны", и кто же это был под первым номером?.. Чего молчим, я не понял?!

- Я был, — сказал Бандуркин, глядя исподлобья. — Вы же и так знаете.

- Ты наше правило знаешь? Про отдачу?.. Ну это тот самый случай. Никакой нужды в этом действии не было… Раз знаешь, тогда ложись.