ЧВШ - Частная Военная Школа. Первый курс - [26]
- О, — сказал посмотрев. — Даже попал разок. На деле — я бы сначала дозарядился, конечно, и дал полобоймы на верочку, если кого заметил. И всё. Поняли? Поэтому против профессионала стоять за углом и ждать — оно себе дороже получится. Завалит наверняка.
- А что делать? — ошарашенно спросил Кисель.
- Что делать? Против профессионала? Проявлять инициативу надо. Атаковать самому, конечно. Он ведь тоже за углом получается? А как ещё?.. Ладно. Что вы меня отвлекаете постоянно? Ползанятия уже потеряли… Целимся и стреляем. Понял меня, Мишин?.. Да не тискай ты его так, сколько тебе говорить?! Ипполитов, когда ты уже попадать начнёшь?!
Ипполита было даже жалко. Меня поражала происходившая с ним трансформация. Вначале вообще казалось, что он среди нас самый крутой — высокий, улыбчивый, симпатичный, с красивой тёмной чёлкой. Прямо звезда. И одет был модно, мне в моей специнтернатовской робе это особенно неприятным казалось. Но он очень просто тогда держался, казалось, что плевать ему на все эти одёжки. И вот с каждым днём с начала учёбы он стал как-то будто становиться меньше ростом. И улыбаться начал не бесшабашно, а неуверенно. Какая-то неуверенность в нём поселилась. А народ у нас подобрался такой, что, почувствовав это, начал ещё и подкалывать. Некоторые из нас.
Подумав о подкалывающих, я внимательнее присмотрелся к Данченко. Мог он быть там, в умывальной?
- Чего? — Игорь, очевидно, почувствовал мой взгляд и смотрел вопросительно. Канонада за нашими спинами временно стихла, там дружно набивали магазины. — Я слышал, вроде отметелили тебя вчера? Что-то непохоже.
- Было дело, — сказал я. — В масках, прикинь? Балаклавки напялили ссыкуны. А бить не умеют.
Я внимательно следил за его лицом. Игорь прыснул коротким смехом и быстро оглянулся за спину на Макарона.
- Чё, серьёзно? В масках? Вот дебилы. И что, кто это был? Ты же узнал?
- Нет, — покачал я головой. — Не узнал никого. Мочка ещё с ними был.
- Ну тогда странно, что ты таким бодрячком.
- Да он и не участвовал почти.
- Ну, то есть, его ты узнал?
- Он без маски был.
- Прикольно. И чё ты теперь с ним? Я думал, у вас норм отношения.
- С ним ничего пока. После разберусь. Меня вот остальные интересуют.
- Ну да… Погоди, ты и меня, что ли, подозреваешь?
Он снова засмеялся и быстро оглянулся.
- Ну… — я замялся. — Нет… Ну точно ведь тебя там не было?
- Блин, Кирюха, ты совсем, что ли?
Игорь скорбно поджал губы.
- Тебе, наверное, головку всё-таки зашибли… Ну ты даёшь…
Он отвернулся, все ещё поджимая губы и недоверчиво покачивая головой. В продолжение этого разговора руки его продолжали ловко проделывать все необходимые манипуляции с пистолетом. Он вообще был ловкий. Ловкий рыжий лис. Правда, внешне рыжим он не был, стандартный русый оттенок. Мне стало неловко.
- Извини, — сказал я, но моё извинение потонуло в снова начавшейся за спиной стрельбе.
Тем не менее Игорь повернул голову и кивнул, снова сложив губы в привычную ироничную полуулыбку. Как это у него так получается, подумал я, вроде же и не смотрел на меня?
Я всё ещё чувствовал свою вину и на следующей паузе решил как-то перевести тему. Тем более что давно уже хотел спросить.
- А что ты там ночью делал? На территории? Зачем выходил?
- Много будешь знать… — Игорь оценивающе посмотрел на меня. — Да просто погулять. Не веришь?.. Кстати, с третьекурсниками пообщался. Прикольные оказались ребята. Ночью они поразговорчивей. Забавные вещи рассказывали.
- Про что? — живо заинтересовался я.
- Всё тебе расскажи… Про разное. Про Робота, например. Знаешь, почему он такой тормознутый?
- Почему? А он тормознутый разве? Просто спокойный.
- Споко-ойный, — передразнил Данченко. — Он менингитом переболел. Знаешь, что это?
- Нет.
- Болезнь такая. Воспаление головного мозга. После этого все дураками становятся.
- Но он же не дурак.
- Ты так думаешь?
Про Виктора Робертовича в этом ключе мне было слушать почему-то неприятно, хотя он вроде бы не проявлял ко мне каких-то особенно тёплых чувств.
- А ещё что рассказывали?
- А ещё, — Игорь оглянулся на Михаила Фёдоровича и приблизил своё лицо. — Рассказывали, что бывает, когда очки заканчиваются.
- И что бывает?
Я непроизвольно похолодел.
Но тут снова началась канонада, а потом мы сами стреляли, так что к этой такой интересной для меня теме удалось вернуться только позже, когда мы после обеда шли в поле вслед за Виктором Робертовичем.
- Ну так что? — заговорщически спросил я Игоря, пристроившись идти рядом.
- Что "что"? — удивился он.
- Что бывает, когда очки заканчиваются?
- Плохо бывает, — сказал он. — Очень плохо.
- Прямо совсем плохо?
- Прямо совсем.
Врёт, подумал я. Но сегодня ещё и погода была особенно безрадостной: дул ветер, тёмно-серые обрывки туч мотались по небу, которое было светлее туч разве только на пару тонов. Серой казалась трава и окружавшие меня лица тоже казались какими-то серыми. От этой безрадостности вокруг и слов Игоря на душе сделалось тяжко.
- А если сбежать? — тихонько спросил я.
- Куда? — насмешливо осклабился Данченко. — За тобой тогда четвёртый курс отправят… А это вообще тогда точно всё.
В жизни мы нередко встречаемся с ложью и злом, но это не означает, что в мире мало порядочных и честных людей. Главные герои этой книги проживают вместе со своей страной не жизнь, а судьбу — непростую, с изломами, перегибами, ударами, счастьем мимолётным, но таким ёмким, от которого захватывает дух…
Согласно скандинавским сагам, получить пропуск в чертог Одина и место в Вальхалле могли только доблестные воины, погибшие с оружием в руках. Лучшие из лучших. К другим Валькирии просто не явятся. Но что делать тому, кто ненароком обронил свой топор во время храброй битвы? Неужели вечная мёрррзлая хель? Или всё-таки есть выбор?
Данная повесть – это предыстория рассказа "Дело правых" и начало новой книги, рассказывающей о молодых радикалах, вышедших на улицы своего города, чтобы самостоятельно вершить "правосудие".
Можно быть одиноким в толпе, а можно в семье. И тогда просыпается неимоверная потребность в близости, в ком-то, на кого можно опереться, кому можно сказать: «Если ты меня разлюбишь, в тот же вечер я умру...» Свете, падчерице криминального авторитета, пришлось с оружием в руках отстаивать свое право на одиночество, но, как это часто бывает в жизни, идя налево, она пришла направо и встретила свою любовь...
Тринадцатилетней Свете приходится держать ответ за мать, которая полюбила бандита и попала в жернова криминальных разборок. В новой семье ей была отведена роль падчерицы, но, в отличие от европейской Золушки, наша российская может быть очень опасной... Особенно, когда она смотрит на мир сквозь прицел винтовки...
Наш привычный мир давно уже не тот, каким он был. Что же в нем изменилось? В уравнении нашей жизни поменялся всего один-единственный знаменатель – у нас больше не было стран, государств, власти, у нас была – Провиданс. Алгоритмическая машина, выдающая каждому человеку биометрический паспорт с полным набором характеристик, включающих в себя срок жизни, таланты, профессию. Благодаря этому на Земле воцарились мир и покой. Но так ли это на самом деле? Общество, разделенное на две касты – Медную и Платиновую, свято верит в фальшивую утопию их нового мира.