Чужой, посторонний, родной - [37]
Но вместо этого она хладнокровно прошла в комнату, включила телевизор, воткнула в утробу видеомагнитофона любимую Аришкину кассету "Шрек". Лучше пусть смотрит мультик про зеленое чудище непонятной породы, чем слушает страшные отцовские слова, которые до конца жизни останутся в ее памяти. Ира потом придумает, как сообщить ребенку страшную новость, причинив минимальные страдания. Потом, это будет потом…
Он видел только ее напряженные плечи. То ли писательское воображение подсказало, то ли за несколько дней научился разбираться в женской психологии — или только в Ириной? — но уже по ее позе, по наклону головы Владимир понял, как боится она его слов. Не злится за то, что любовницы настолько обнаглели, что лезут прямо домой, нисколько не смущаясь присутствия жены и ребенка, а именно боится. Ему это казалось не совсем логичным. Даже, пожалуй, совсем нелогичным — она ведь здесь хозяйка, почему же ведет себя так, словно случайно попала в этот дом, случайно прожила с этим мужчиной шесть лет. Вернее, почти с этим мужчиной. Или с почти таким же. То есть…
Черт, как все запутано! Вот вернется в Москву и первым делом хорошенько надает Витьке по шее. А то еще и ноги переломает, чтоб меньше по бабам бегал. Не на правах старшего брата — старшим как раз был Витька. Лишних сорок минут жизни большого ума ему не принесли. Владимир, хоть и младший, но с жизненным опытом у него получше будет, да и добился определенно большего — к тридцати трем сделал себя сам, а у Витьки к тому же возрасту только брошенные жена да любовница.
Но несмотря ни на что, Витька был куда богаче брата. Самый очаровательный на свете ребенок называл его папой… Впрочем, и Володю Аришка тоже звала папой, но это был лишь обман.
Только он было открыл рот, чтобы произнести страшное признание, как Ира порывисто покинула кухню. Через минуту Владимир услышал звуки, доносившиеся из телевизора и подивился: надо же, сама в жутком настроении, но умудряется заботиться о том, как бы ребенок не услышал лишнего. Железная воля! Но как при этой воле она умудряется быть такой тюхой? Как могла позволить мужу такие выкрутасы на стороне?
Вернувшись, она аккуратно прикрыла дверь, чтоб не насторожить Аришку громким стуком. Требовательно взглянула в его глаза:
— Она у тебя совсем неуправляемая, да? Или это ты не смог ей объяснить, что здесь живет твой ребенок? Или тебе и самому наплевать?
Ирина говорила жестко, но в ее глазах плескалось такое отчаяние, что Володя не мог в них смотреть — в горле снова, уж в который раз, возник отвратительный комок, мешающий не только говорить, но и дышать. Да что там — он даже глазам, кажется, мешал: картинка "плыла", словно кухню вдруг окутало маревом.
Наверное, Витька будет ужасно недоволен, но Владимир вынужден все ей рассказать. Нет, не вынужден, он мог бы или наврать ей что-нибудь, или вообще ничего не объяснять — наверное, именно так и поступил бы с нею сам Витька. Но он чувствовал, что больше не имеет права скрывать от Иры правду. Какая бы горькая та ни была, а все равно лучше обмана. Единственное, что его останавливало — ее реакция, осуждение в ее глазах. Почему-то ему было ужасно стыдно перед нею, перед чужой женой. Перед чужой брошенной женой. За несколько дней его мнение о ней переменилось самым кардинальным образом. Он еще практически не знал ее — ведь за все время перекинулись всего несколькими фразами. Однако отчего-то эта посторонняя женщина, его невестка, брошенная Витькой жена, заняла огромное место в его душе. Да нет, не огромное — она заняла собою все пространство без исключения. И снова нет — не она, они. Они с Аришкой, обе, неразлучные, неразрывные: там, где одна, там и другая. Поделили ли они его душу пополам, или на равных владели ею — он не знал, и не хотел разбираться. Он лишь видел боль в глазах некогда посторонней женщины, и впадал в отчаяние от того, что сейчас ему предстояло причинить ей еще большую боль. Ибо разве может быть что-то страшнее того, что собственный муж отдал тебя на растерзание брату, как ненужную, морально устаревшую игрушку, которую не жалко выпотрошить, дабы узнать, как же работает ее механизм. Вернее, работал — ибо после вмешательства со стороны работать будет уже нечему, все будет безвозвратно поломано…
Он не знал, что скажет, и оттого страдал безмерно. Только смотрел в ее глаза, и не мог найти подходящих слов для ответа. Он, писатель, не мог найти слов — абсурд, да и только! Слова толпились в мозгу, выстроившись в своеобразную очередь, но он отвергал одно за другим — каждое казалось неподходящим, пошлым, лживым. Владимир только смотрел и смотрел в ее глаза. Вот в них сверкнуло негодование: как ты мог ей это позволить?! Вот обида: как ты мог? Вот боль: как же… И… Что это? Неуверенность? Жалость? К кому? К нему или к себе? И снова боль: как же?.. И… Зачем же?.. Почему?.. Ведь мы же… Помнишь? Разве ты мог забыть?..
Вдруг в ее глазах заплескались слезы, и Владимиру захотелось принять ее боль на себя. Он шагнул к ней:
— Ира…
Она подбежала, зажала его рот ладошкой:
— Нет, ничего не говори!
Прижалась к нему, ткнулась лбом в плечо, всхлипнула:
Можно ли бороться с изменой при помощи обыкновенного сыра? И нужно ли с ней вообще бороться? Зачем прощать, если можно развестись? А если не разводиться, можно ли выиграть неравный бой с молодой соперницей, покусившейся на ваше сокровище? И нужно ли вам это сокровище, приносящее в дом копейки? И вы уже абсолютно уверены в том, что идеальные мужья существуют только в бездарных любовных романах, а в реальной жизни этот вид теплокровных то ли вымер пару тысяч лет назад, то ли даже никогда не существовал на самом деле.Автор утверждает: идеальные мужчины существуют! А если и не идеальные, то по крайней мере максимально приближенные к идеалу.
Острый роман о любовном треугольнике, о дружбе, любви и предательстве. Ольга и Марина слишком разные, чтобы быть подругами, но, став волею судьбы студентками-однокурсницами, сближаются вопреки разнице характеров. Ольга, известная кокетка, в очередной раз влюбляется, на сей раз в физрука Гену. Дело движется к свадьбе. Но неожиданно между будущими супругами становится Марина. Банальный треугольник? Не всё так просто, как кажется. Характеры и события переплетаются так, что уже сложно понять, кто из героев предатель, кто подлец, а кто оказался жертвой обмана.
Комплексы неполноценности произрастают из детства. Каждое неверное слово, каждый сомнительный поступок могут иметь непредсказуемые последствия: ложь, предательство, измена. Особо тяжелые родительские ошибки рождают еще более тяжкие ошибки их детей, вплоть до преступлений и инцеста. «Побочный эффект» – роман-шок. Здесь трудно найти положительных героев, ведь идеальных людей нет. Червоточинка точит каждого из нас. Правда жизни иной раз выглядит неприглядно. Снаружи все пристойно и даже благородно, а что прячется за закрытой дверью? Об этом лучше прочесть в книге, чем встретиться лицом к лицу в реальной жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Не стоит игнорировать не раз проверенный оберег. Особенно, если его назначение - предупреждать вас об опасности, а то ведь можно и попасть, да так попасть, что на всю жизнь. (Особое спасибо Голодному Гризли, что терпеливо правила текст).
Как считайте, есть ли между девочкой и мальчиком дружба? Простая, не имеющая никаких правил и обязательств, дружба? Но что делать дальше, если дети вырастают, покидают свои гнёзда, и судьба раскидывает их по разным сторонам, разделяя навсегда?
Он - музыкант. Солист в рок-группе "Sweet Lips". По жизни он волк-одиночка. С людьми резок, груб и настойчив, но когда он остается наедине с самим собой - становится другим. В душе он хрупок, как стекло, которое вот-вот рассыпется, дав трещину. Он носит при всех маску счастья, но дома делает грязные, почти противозаконные дела, которые говорил не делать другим ни в коем случае. Он музыкант. Игрок с ограниченными возможностями. Его жизнь однообразна, подобна хлопьям в снежные заморозки на улицах небольшого городка.
Ты только закончила делать ремонт в собственной квартире как ее затопило и снова нужно делать ремонт. А у родителей тоже ремонт. Что делать? Конечно переехать к другу младшего брата. Ты ведь не смотришь на него как на привлекательного парня, ведь он младше тебя на 7 лет. Или смотришь? И тебя ведь не смущает, что он отпускает в твой адрес двухзначные фразы и шутки. Или смущает? Не попробуешь, не узнаешь...
Надевать маски, играть роли и иметь амплуа приходится не только актерам. И не только в театре. И не только на сцене… «Милый, давай в наших отношениях безалаберной девочкой все-таки буду я?». Она положила трубку. Вернее, нажала на кнопку. Одним словом, прервала связь. Пока что только телефонную, но у нее были большие планы на будущее… Заплаканное личико Зи стояло перед глазами у драматурга. По крайней мере, Зи на это надеялась. Она в совершенстве владела умением стоять перед глазами у тех, кто мог ее обидеть… Никто не станет спорить о том, что две пылинки на шкафу – это одно, а две пылинки во Вселенной – это другое? Увы, в наши довольно странные времена, те, кто держится нейтрально, вызывает больше подозрений, чем те, кто ведет себя каким-нибудь странным образом.