Чужое счастье. Мой чужой монстр - [37]

— Хочешь попросить меня не запрещать Марине с тобой встречаться?

— Мечтатель. Ты не можешь этого сделать.

— Она гостья моего рода и находится под моей защитой. — Энериец и без меня знает, что при угрозе гостю глава рода обязан его защищать от всего.

— Знаю, Стен мне уже напомнил, — пренебрежительно усмехнулся Ар, рискуя нарваться на кулак. — Напоминаю, я тоже жертва. И вообще не имею привычки насиловать девушек, я не извращенец. Поэтому ваш закон о защите гостей тут не действует. Никакой угрозы Марине я не создаю.

Оборот удалось сдержать лишь чудом. Энериец прав: для всех Марина — гостья, и меня не поймут, если я начну вести себя с ней, как с избранницей. Либо я терплю общество Ара, либо все узнают, что смуглянка — вторая избранница, и брат отправится на плаху.

— Но я не об этом хотел попросить, — удивил меня Ар. — Я, конечно, подозревал, что Лила приплыла с каких-то совсем диких островов, но поведение Марины показывает, что там, где выросли они с сестрой, вообще детям не рассказывают о других расах. Ты уж ей объясни, что некоторые чары энерийцев накладываются при добровольном прикосновении.

— Не сомневайся, объясню.

И сломаю пару лишних плавников одному иераклионцу. Где, спрашивается, его носило, когда Марину зачаровывали? Сказал же, будь с девушками. Нет, его морские коньки куда-то унесли!

— Вот и хорошо. — Ар собрался прыгнуть в воду, но в последний момент обернулся. — Поплыли, убедишься, что я сдержал слово.

Умный гад. Я собирался тайно за ним последовать и проследить, чтобы Феруза не расплатилась за чары в привычной манере телом и действительно покинула город.

— Да ну ладно, я бы тоже так поступил! — заверил энериец, заметив мое недовольство. — К тому же твоя мрачная рожа за моей спиной послужит дополнительным доводом. Ты только ее не убивай. Одно дело чары, другое — убийство.

— Постараюсь.

Феруза снимала комнаты в нижней части города. То, как Ар быстро нашел ее дом, говорило, что энериец тут частый гость и мое присутствие не будет лишним.

Дверь открыла владелица жилья, увидев Ара, радостно заулыбалась и сообщила, что Феруза дома. А потом наружу выскочила страшно довольная интриганка, ее улыбка померкла, стоило увидеть меня. Разговор состоялся на крыльце дома. Зная о моей глухоте, энерийка специально говорила вслух. Занятно, она так и не поняла, что я прекрасно читаю по губам и улавливаю интонации голоса боковой линией.

Феруза виртуозно врала. По ее словам выходило, что Марина сама попросила очаровать энерийца. Нет, не словами, чуткая и отзывчивая энерийка поняла это по ее поведению и некоторым словам, решила помочь. Иск в суд ее совершенно не пугал — она продолжала строить из себя добродушную наивность. Ар сам готов был ее придушить, но сдержался. Напоследок пообещал рассказать чудную историю Ферузы друзьям из Энерея.

Имена друзей заставили Ферузу занервничать, а меня усмехнуться. Ар собирался навестить весьма близких к трону энерийцев. Не удивлюсь, если среди них окажутся непосредственные начальники Ферузы. Вот они удивятся методам своей подчиненной. Вместо того чтобы тихо втираться ко мне в доверие, она устраивает скандал, настраивает меня против себя. Зачем им такая шпионка? Уверен, завтра Ферузы уже не будет в городе. Лучше самой признаться в бессилии, чем вызвать гнев сильных подводного мира собственной глупостью.

— Завтра ее тут не будет, — подтвердил мои догадки Ар, когда за заметно побледневшей Ферузой закрылась дверь. — А в Эреиду я все же сплаваю, пару домов навещу, пусть порадуются, как тонко у нас шпионы работают. За отечество обидно! Нанимают дилетантов!

Ар отправился развеяться в ночную столовую, где выступала его соотечественница — известный мастер чар наслаждения. А я — в полуночный заплыв, ибо была вероятность, что когда увижу Стена, придется ремонтировать очередную комнату, если не самого дельфина.

С самого детства он так — всегда поступает по-своему! Никогда не слушает, что ему говорят! Когда родители были живы, они шутили, что в его венах течет не кровь нашего рода, а кровь самой Лейтаны — изменчивой повелительницы течений и глубин. Мечтатель, своевольник, верящий, что все будет хорошо вопреки всему. Мой единственный родственник. Безумец, обратившийся к богу за помощью и взявший вторую жемчужину.

Глядя на полную Аамо,[5] висящую на темном покрывале неба, расшитом звездами, я зло рассмеялся. Брат решил рискнуть жизнью, чтобы обрести счастье. Нарушил закон. Все ради любви, ради собственного счастья. А я отказался от последней жемчужины, потому что не хотел делить свой кошмар с кем-то другим, кем-то, к кому мог испытывать чувства. Любовь. Что это? Теперь уже никогда не узнаю.

Я всегда завидовал людям и энерийцам — боги дали им не только души, но и возможность любить, а не просто следовать инстинктам и доводам разума.

И все же мы со Стеном похожи — оба эгоисты. Он хочет быть счастливым с любимой женщиной, женой, единственной. Я не хочу видеть страх на лице той, которая подарит мне больше, чем кто бы то ни был. Но один ли страх? Тяжело себе признаваться, но я до конца не представлял, до какой степени меня изменили Туманные Воды. Голод, стремление поглощать тепло, ярость, которую все труднее контролировать. С каждым днем я все ближе к безумным предкам. Все чаще кажется, что меня вернула вовсе не Лейтана. Просто так мне проще жить. Всем проще. В противном случае меня нужно уничтожить. Но тогда стражи снова будут гибнуть от щупалец, клыков и когтей пробудившихся, возвращая их обратно. Энерийцы опять сгрузят на них всю работу, а люди сделают вид, что происходящее под водой их не касается. Тем более что они уже почти изобрели летательные аппараты. Впрочем, островитяне и так считают, что проблема пробудившихся существует только для подводных народов.