Чужие уроки — 2009 - [33]
3 Bankruptcy Abuse Prevention and Consumer Protection Act.
4 Автоматическая остановка (англ.).
5 Пора, наконец, раскрыть карты и сообщить, что в роли обеспеченных кредиторов в подавляющем большинстве случаев выступают крупнейшие банки и инвестиционные компании.
6 Список активов и пассивов, проходящих по процедуре банкротства (англ.).
7 Не подлежащих определению (англ.).
8 Открыто и честно (англ.).
Можете не улыбаться — птичка больше не вылетит
Согласно знаменитой Chapter 11 Кодекса о Банкротстве — объекта зависти предпринимателей всего мира, — компания Polaroid попросила защиты у государства от кредиторов в декабре 2008 года. Через четыре месяца (2 апреля 2009 года) нью-йоркский частный холдинг Patriarch Partners LLC выиграл на аукционе активы Polaroid за 59,1 млн долларов. Еще через четыре дня результаты аукциона отменили по требованию недовольных кредиторов: оказывается, бостонская группа Hilco-Gordon Brothers предлагала больше — 61,5 млн. Судья распорядился о повторных торгах.
До чего же обманчива и неинформативна бывает телетайпная лента! Особенно в контексте юрких цифр. Начнем с того, что реальное банкротство Polaroid де-юре и де-факто состоялось восемь лет назад (!), а потому события последних месяцев — не более чем судороги зомби. 11 октября 2001 года общественная компания Polaroid распрощалась с самостоятельностью, акционерами, основной массой сотрудников, а главное — со своей историей.
Особо цинично смотрелось последнее обстоятельство: Polaroid отказалась от пенсионного обеспечения работников, отдавших родной компании более полувека трудовой биографии (исправно выплачивая все эти годы страховые и пенсионные взносы)! Событие беспрецедентное и за гранью приличия. Не случайно банкротство Polaroid явилось последней каплей, переполнившей чашу терпения Конгресса и Сената. Они сначала сформировали комиссию для изучения бандитизма управленцев при процедуре банкротства, а затем приняли «Закон о предотвращении злоупотреблений работодателей» (2002), который многие аналитики расценили как революцию в трудовом законодательстве.
Существует и грубое материальное подтверждение того обстоятельства, что «банкротство» Polaroid 2008 года не более чем техническая эпитафия — это сумма сделки (60 млн долларов). Даже не осведомленные о порядке цифр американского бизнеса догадываются: подобные деньги обычно выделяются мэрией захолустного городка на уборку улиц, но никак не на покупку солидного going concern1.
А Polaroid — не абы какая компания, а культовое учреждение. Наверняка читатели помнят, как в начале 90-х на предприятиях Москвы отличившихся работников премировали талонами, по которым можно было отовариться в уполномоченных Внешпосылторгом магазинах фотокамерами мгновенной съемки. «Поляроиды» отлетали почище копченой колбасы, символизируя приобщение обладателя не просто к состоятельной части населения с правильными «связями», но и к «западному образу жизни» (в этом отношении «поляроид» перехватил инициативу у «родных Левисов»!)
Бешеную популярность камер Polaroid в Советском Союзе и СНГ (к середине 90-х Россия занимала в мировых продажах компании второе место!) в определенной мере объясняет мистическая любовь наших соотечественников к «жизни здесь и сейчас», и все же массовое увлечение «поляроидами» — явление универсальное и общемировое. В свое время потребительский психоз переживали и Япония, и Западная Европа, и родина изобретения — Соединенные Штаты.
В Америке обожание мгновенной фотографии даже бросало вызов здравому смыслу: ведь первые «поляроиды», снимающие на черно-белую пленку (1950), не умели хранить изображение! Солидные во всех отношениях камеры — два килограмма веса, ценник под 100 долларов (по тем временам — страшные деньги!) — с прагматической точки зрения не выдерживали критики: пара месяцев, а зачастую и недель, и проявленные в реальном времени фотографии начинали выцветать, блекнуть, под конец полностью утрачивали изображение. «Прекрасное мгновение» Polaroid не удавалось остановить аж до 1963 года, и все это время пользователям приходилось обрабатывать фотографии специальным жидким полимером для закрепления изображения.
И ничего — обрабатывали, подчистую выгребая склады Polaroid едва ли не до середины 80-х. Уникальный, между прочим, сюжет для Америки, истерзанной постоянным перепроизводством.
Культовый, феноменальный успех фотокамер мгновенной съемки оттеняет, однако, ущербность положенной в основу Polaroid бизнес-модели, которая предопределила во многом трагическую судьбу компании и, собственно, довела ее до гибели. Трудно поверить, что десятилетиями, причем в разные периоды своей истории, Polaroid в прямом смысле слова боролась за выживание, находясь на грани финансового разорения несчетное количество раз. А все потому, что отец-основатель Polaroid Эдвин Лэнд свято верил в «извращенную» последовательность событий: сначала научное открытие, затем товар народного потребления! Всякий раз, как Лэнд отклонялся под невыносимым бременем внешних обстоятельств от жесткой и нежизнеспособной химеры, бизнес тут же вступал в эпоху процветания, расширял производство, аккумулировал оборотные средства, множил НИОКР. Затем порочный круг повторялся: Эдвин Лэнд снова реинвестировал излишек капитала и ресурсов в свою идею-фикс, и компания медленно, но верно уходила в деловой штопор.
