Чужие интриги - [119]

Желающих почтить своим присутствием скромные похороны Хови Фриппа оказалось до ужаса мало – таков был печальный итог его несуразной жизни. За редким исключением, все они были его сослуживцами, не упустившими возможность прихватить лишний час к обеденному перерыву. Оживленно перешептываясь, они спешили к своим машинам, довольные сознанием того, что выполнили свой моральный долг и могут теперь без помех пообщаться друг с другом.

Только Барри, одна из всех, искренне оплакивала Хови. Ей и вправду было его жаль – и не только потому, что смерть его была ужасной. Хуже всего было другое – что убийство это останется безнаказанным и что никому, похоже, нет до этого дела.

От этих печальных мыслей ее оторвало появление федералов.

– Время и место действительно неподходящие. И все же мы хотели бы с вами поговорить.

– Раз уж вы перекрыли мне все пути к отступлению, похоже, выхода у меня нет, верно? Не возражаете, если мы отойдем подальше от могилы?

– Разумеется.

Подойдя к машине, Барри вытерла глаза, шумно высморкалась и повернулась к ним.

– Я ведь уже рассказала полиции все, что мне было известно об убийстве мистера Фриппа. Они взяли у меня показания прямо там, у него в квартире.

– Мы тут не поэтому, – сказал один из агентов.

– Вот как? – сделав большие глаза, пробормотала Барри. – Тогда о чем речь?

– О Грее Бондюране.

– Ах, вот оно что! – упавшим голосом проговорила она. Потом скрестила руки на груди и мученически вздохнула, всем своим видом показывая, до какой степени ей все это надоело. – И что же вы хотите узнать о нашем бывшем национальном герое?

– Для начала, где он?

– Не знаю. И знать не хочу. Он просто отморозок.

Федералы переглянулись.

– Странно. Нам казалось, мисс Тревис, что вы с ним в последнее время довольно много времени проводите вместе, – сказал один.

– Все верно. Проводили. До вчерашнего дня, когда он стал первым номером в списке тех, кого разыскивает ФБР. Как будто у меня без этого мало проблем! – Барри выразительно округлила глаза. – Сначала мой дом взлетел на воздух, погибла моя собака. Потом этот скандал с сенатором Амбрюстером, когда он наорал на меня, после чего меня вышвырнули с работы.

– А теперь я оказалась замешана в… ну, сами понимаете, – мрачно продолжала она. – В общем, в историю с этим типом. Но какая женщина смогла бы перед ним устоять? Бога ради, ведь он, как-никак, национальный герой! Такой сильный, немногословный… и безумно сексуальный. А глаза у него… – На лице Барри было написано блаженство. – Короче, мы очень даже неплохо проводили время, и вдруг я вижу в новостях его физиономию. Чуть не описалась со страху, честное слово. Естественно, я сказала ему, чтобы он проваливал. Ну, он и ушел. – Барри со страдальческим видом закатила глаза. – Можно было и раньше сообразить, что все было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

– Когда вы видели его в последний раз?

– Говорю же, вчера.

– В какое время.

– Дайте подумать. Где-то после обеда.

– А точнее?

– Не могу сказать. Мне, знаете, было как-то не до того, чтобы следить за временем.

– И чем же вы занимались?

Барри бросила на него томный взгляд.

– Ясно. У вас было… ммм… свидание?

– Какой вы деликатный! – игриво хихикнула Барри.

– И где вы были?

– В мотеле. Названия не помню.

– Где он находится? Адрес?

– Простите, нет. Помню, как ехали по скоростному шоссе, но я не особенно интересовалась, куда он меня везет.

– Но в какой части города это было?

Склонив голову набок, Барри потянула себя за нижнюю губу, старательно изображая работу мысли.

– Я… эээ… Господи, как неудобно! Грей – то есть мистер Бондюран – вел машину, а я… О, как же объяснить! Как я, по-вашему, могла запоминать дорогу, если моя голова была под приборной доской?!

Федералы снова обменялись взглядами. Видимо, до них наконец дошло, потому что брови у обоих полезли на лоб.

– Не уверена даже, что у этого мотеля было название, – продолжала Барри. – Бондюран сам решил, куда ехать. Между нами, жуткая дыра, ну, вы меня понимаете – номера сдаются на час, постельное белье потрепанное, интерьер отсутствует как таковой. Жуть! А тут еще федералы… Ой, простите, парни, я не хотела вас обидеть. Но, честно говоря, этот ваш Бондюран – просто дешевка. Знаете, куда он повел меня в самый первый раз? Вы не поверите – в блинную! Если бы он не был так чертовски хорош в постели, да не эти его голубые глаза и все такое, я бы сразу дала ему от ворот поворот.

Один из агентов выразительно кашлянул.

– Мисс Тревис… Мистер Бондюран никогда не упоминал при вас о Спенсе Мартине?

– Разумеется, упоминал. Постоянно. Они вроде приятели – он, этот Мартин и сам президент – просто неразлейвода.

– А он не говорил о том, что мистер Мартин приезжал к нему в Вайоминг?

– Да, говорил. Знаете, а ведь я тоже заезжала к нему – наверное, за день или за два до приезда мистера Мартина. Хотела взять у Бондюрана интервью, ну, типа: «Как теперь живет наш национальный герой». Мы сразу запали друг на друга. Короче, он увязался за мной в Вашингтон. И мне вроде как сразу стало не до репортажа. И теперь выясняется, что он куда более опасный человек, чем я думала.

– Значит, вы предполагали, что он может быть опасен?