Чужеземные тропы, незнакомые моря - [19]

В 981 или 982 году Эйрик со своей дружиной покинул Брейди-фьорд. В открытом море по древнему обычаю гребцы прикрепили на ременных уключинах металлические пластинки, подняли поперечный парус, и путешествие к неизведанной земле началось. А уже утром следующего дня вдали показался незнакомый берег.

Его трудно было назвать приветливым. Мощные глетчеры спускались к узким фьордам, море было усеяно айсбергами, и приходилось осторожно лавировать, чтобы не натолкнуться на льдины. Здесь негде было поселиться людям. Эйрик повел судно на юг вдоль берега. К западу от южного мыса места оказались более удобными. По берегам врезавшихся в сушу фьордов расстилались зеленые ковры, и северянам уже представилась мирная картина пасущихся стад. Но рядом — рукой подать — высились покрытые глетчерами горы, предвестники грозной зимы.

Следующие три зимы и два лета своей робинзонады Эйрик Рыжий и его люди осваивали новые земли. Они объезжали фьорды, высаживались на многочисленных островах и, наконец, в глубине одного фьорда, защищенного от ветров высокими скалами, нашли подходящее для поселения место.

В совершенно безлюдной стране изгнанники провели три трудных года. И когда по окончании срока ссылки повернули в сторону Исландии[112], они увозили с собой открытие: юго-запад новой земли пригоден для жилья. Эйрик Рыжий дал стране оптимистическое название Гренландия (Зеленая страна). Тем самым он хотел убедить своих земляков последовать за ним.

Сейчас нам может показаться невероятным, что тысячу лет назад европейцы оказались в состоянии переселиться в Гренландию, этот негостеприимный остров глетчеров и снежных бурь, и что они действительно жили на нем в течение нескольких веков, в то время как в наш век лишь немногие европейцы могли прожить на острове длительное время. Если сопоставить все эти факты, то становится достоверным предположение ученых, что климат Гренландии ухудшился в XIV—XVI веках. Доказано, например, что в благоприятные годы на острове вызревали морозостойкие сорта ячменя и овса. Созревали и яблоки особого сорта. В Гренландии и сейчас еще в некоторых удачно расположенных местах растет морковь. Этим ограничивался тот небогатый выбор полезных растений, на которые могли рассчитывать поселенцы в хорошие, солнечные годы.

Руководствуясь инстинктом, а может быть опытом, Эйрик Рыжий выбрал самую теплую климатическую область Гренландии. Сюда, к юго-западному побережью, доносит свои валы одно из ответвлений Гольфстрима, оно разогревает фьорды и вдыхает жизнь в закованный льдом клочок суши. Средняя годовая температура этих мест на 5 градусов выше, чем на той же широте Американского континента, в январе она не опускается ниже 5 градусов мороза. Однако дальше от моря теплое дыхание Гольфстрима быстро иссякает, и огромная ледяная шапка, всегда покрывающая страну, замораживает все живое.

Не успел Эйрик вернуться домой, как слух о новом открытии мгновенно распространился по острову. Дело в том, что исландцам приходилось использовать каждый пригодный для земледелия клочок земли, и многие согласились бы переселиться на новые, необжитые места. Когда Эйрик навсегда покинул Исландию, его флотилия состояла из 25 судов, заполненных переселенцами, скотом, имуществом. Однако с самого начала Эйрика преследовали неудачи. Суда только вышли в открытое море, как налетел сильный шторм. Сразу же погибло несколько кораблей, другие повернули назад, и только 14 из них, сильно потрепанные, добрались до Гренландии. И все же переселенцев было несколько сот человек, среди них Эйрик, его сыновья Лейф, Торвальд, Торстейн и дочь Фрейдис.

Рыбаки, скотоводы, земледельцы — норманны выбрали места для поселения в глубине фьордов. Так возникли Гардар близ Эйнар-фьорда, ныне Игалико-фьорд (здесь впоследствии находилась резиденция епископа), и Браттахлид на Эйрик-фьорде, где построили свой двор сам Рыжий и другие[113].

Поселенцы работали много и упорно, и жизнь их пошла на лад. По траве бродили овцы и козы, в хлевах набирали вес свиньи. Однако самым большим богатством норманнов всегда были коровы. Раскопанные к началу нашего века остатки двора Эйрика показали, что у него было не меньше 40 коров и быков. Летом животные сами находили корм, но гренландская зима длится около 220 дней, и на все это время должно было хватить сена, скошенного за короткое северное лето. Уже ранней осенью вода здесь замерзала, а к концу октября фьорды покрывались толстой коркой льда. Горе тому, кто к этому времени не накопил в амбарах достаточного количества сена!

К тому же на острове совсем не было леса. Правда, гренландское морское течение время от времени прибивало к берегу стволы деревьев, вынесенные в океан реками далекой Сибири, но из этого дерева нельзя было построить судно. Пока между Исландией, Норвегией и гренландскими поселенцами существовали торговые отношения, это не представляло большой угрозы для поселенцев. Но с веками связь становилась все менее прочной, и, когда она окончательно порвалась, оказалось, что Эйрик Рыжий привел норманнов в страну, где существовать за счет одних только внутренних ресурсов было практически невозможно. Люди были обречены на постепенное вымирание.