Чужеземные тропы, незнакомые моря - [103]
В глубине тропического леса Швейнфурт наткнулся на племена каннибалов (азанде) ньям-ньям и мангбету (монбутту) и пигмеев акка (эве), которых, как мы знаем, держали для развлечения еще при дворах фараонов, но которых никогда еще не видел ни один европеец. Ботаник Швейнфурт — «пожиратель листьев», как его называли туземцы, — стал энтузиастом-этнографом. Он изучал также быт туземного населения, его культуру, общественное устройство. Позже Швейнфурт не раз категорически возражал против поверхностного представления о «дикости» негров[363].
Что касается истоков Нила, то загадка была разрешена незадолго до Швейнфурта.
Хотя на нижнем течении Нила испокон веков существует древнейшая культурная страна Египет, однако полностью течение реки и ее истоки, несмотря на тысячелетние поиски, изучили лишь во второй половине XIX века. Правда, в 1770 году шотландец Брюс[364] открыл озеро Тана в Абиссинии — исток Голубого Нила, который он ошибочно считал главным рукавом великой реки.
Затем в конце XVIII века за исследование Нила энергично взялось британское Африканское общество. Начатое Египтом в 1820 году завоевание Восточного Судана облегчило исследования[365]. Но вплоть до середины прошлого столетия не были найдены ни упомянутые Птолемеем озерные истоки Нила, ни легендарные Лунные горы[366].
Это удалось сделать только в 1858 году англичанам Спику и Бертону. Они открыли озеро Танганьика, а вслед затем и озеро Виктория.
И наконец, во второй своей экспедиции Спик открыл, что Нил все же вытекает из озера Виктория, а не из озера Танганьика, как это считал Бертон. Он проследил реку до Гондокорро на севере, куда прибыл в 1863 году. О своем успехе Спик сообщил миру знаменитой телеграммой: «The Nilis settled! — С Нилом все в порядке!» Впрочем, это было несколько преувеличено, потому что открыл он лишь источник, откуда вытекает один из притоков Нила. Позже, придя с севера, англичанин Бейкер[367] установил, что Нил протекает также через открытое им озеро Альберта. А еще позже узнали, что не озеро Виктория является источником Нила и что началом его следует считать втекающую в это озеро реку Катера…
Субтропические степные районы южной оконечности Африки, Капштадт и области, примыкающие к Трансваалю и Оранжевой реке, были открыты и стали колониями благодаря крупным переселениям буров, начавшимся в 1830 году. Однако гигантская территория между Южной Африкой с юга и Судана и озерной областью с севера оставалась еще не разведанной.
Заслугу в исследовании Центральной Африки следует приписать прежде всего двум людям.
Первый — англичанин Дэвид Ливингстон[368] — прожил в Африке с 1840 по 1873 год и проделал за это время огромную работу, изучив и научно описав гигантскую территорию между пустыней Калахари и озером Ньяса. Ему принадлежит заслуга первого проходчика неизвестной Центральной Африки и южной ее части. Вопреки мнению, будто она представляет собой лишь засушливую возвышенность, он обнаружил здесь просторы богатого дичью водного бассейна. Ливингстон первым пересек Южную Африку с запада на восток. Преодолев барьер Калахари и совершив ряд путешествий, Ливингстон установил течение Замбези, открыл озера Ньяса и Ширва, исследовал Танганьику и дошел до реки Луалабу, не зная, правда, что это исток Конго…
Этим разносторонним исследованиям он посвятил всю свою жизнь.
Второй путешественник, Генри Мортон Стэнли[369], рожденный в Старой Британии американец, попал в Африку по заданию издателя газеты, поручившего ему отыскать пропавшего без вести Ливингстона. Черный континент пленил и этого крутого, видавшего виды газетчика. Как и некоторые до него, он «случайно» стал первым разведчиком и открыл новые территории. Стэнли отыскал пропавшего в Танганьике Ливингстона, а затем, путешествуя вторично, определил очертания озера Виктория. Он открыл горы Рувензори — таинственные Лунные горы древности — и озеро Эдуарда; он пробился к Луалабу и первым проплыл по ней до Атлантического океана, узнав таким образом, что это река Конго.
…Гнетущая жара нависла над улицами Мадрида. В отеле «Эль-Спальола» опущены жалюзи. Почтальон стирает пот со лба, и портье с досадой принимает у него телеграмму. «Для мистера Стэнли? Сожалею! В нашем отеле останавливаются только очень достопочтенные гости — люди с положением и титулом. Некоего мистера Стэнли здесь нет».
Но бой знает лучше. Стэнли? Так это же тот громогласный, веселый американский репортер в пестром дорожном костюме. Мальчишка взлетает вверх по лестнице и стучится в дверь.
Полуденный зной заставил Генри Мортона Стэнли вздремнуть, но он сразу подымается. Телеграмма от мистера Беннетта из Парижа? Ну ладно, по-видимому, у шефа есть для него новое задание. Телеграмма содержит всего два слова: «Немедленно приехать!» Любопытно, однако, что заставило этого очень занятого человека из «Нью-Йорк геральд» приехать в Европу? Вероятно, где-нибудь на свете опять что-нибудь случилось и где-нибудь он, главный репортер газеты с миллионным тиражом, срочно понадобился. Ну что ж! В этой Испании все равно ничего интересного не происходит, да и жара для холодной англосаксонской головы совершенно невыносима.
