Чужеземец - [74]

– Я слышал от погонщика, что осталось совсем немного. Надеюсь, нас сразу выпустят и накормят, потому что я ужасно голоден.

– И я. Знаешь что, Роджер, ты только не унывай, хорошо? Мы обязательно что-нибудь придумаем. Наверняка Виктор уже хватился меня и разыскивает по всему ханству. Нас ловила огромная толпа пепельников, слухи разнесутся быстро. Если мы не выберемся отсюда сами, нас обязательно спасут Виктор и Джамаф. Обещаю тебе, все будет отлично. Вот увидишь.

– Я и не унываю. Видеть, что ты в порядке и можешь со мной разговаривать, – это уже хорошо. А все остальное приложится.

Наемник не ошибся. Всего через пару часов караван остановился, и Роджер поспешно вернул кляп в рот своей спутницы. Через пару минут боковая створка отворилась, и в носы пленников буквально ударил свежий вечерний воздух, смешанный с насыщенным ароматом пота надзирателя. Им оказался облаченный лишь в черные штаны и высокие сапоги с отворотами пепельник, мощное тело которого было целиком покрыто шрамами разной ширины, длины и глубины.

Время не пощадило и лица надсмотрщика: щеки, нос, губы и лоб выглядели как луна после метеоритной бомбардировки, а вместо левого глаза пепельника красовался черный протез. Именно этот представитель серокожей расы отличался от остальных представителей своего вида как минимум двумя вещами: первая – два огромных, почти с локоть длиной, чуть закругленных назад рога. Вторая – цвет кожи, стремящийся больше к матово-угольному, с легким отблеском фиолетового.

Надсмотрщик держал в руках связку ключей и короткий, ничем не примечательный жезл. Видимо, тяжелый, как раз для того чтобы бить им провинившихся рабов по хребту.

– Я – Эманой, – сказал он на авельонском. Такого низкого голоса Даша еще никогда не слышала, ни среди людей, ни среди пепельников. – Если вы делать глупости – я вас бить в кровь без сожалений. А сейчас оба идти за мной.

Надсмотрщик снял цепь, соединявшую кандалы на руках и ногах девушки. Роджер помог Даше встать и, практически взвалив ее на себя, вылез из повозки. Ступил босыми ногами на еще горячий после дневного зноя песок и огляделся. Вокруг до самого горизонта не было ничего, кроме пустыни и огромного имения рядом с красивым оазисом. Имение делилось на две основные части. Первая представляла собой комплекс из нескольких зданий, самым крупным из которых было, по всей видимости, поместье самого Крамма – трехэтажная крепость с башнями и куполом обсерватории в центре. Все это было окружено высокой каменной стеной.

Вторая часть – это сама плантация на берегу оазиса. Красивейший сад, где рядами росли папоротниковые кусты и деревья с яркими фруктами, окруженные высокими пальмами и кованым невысоким забором, видимо построенным исключительно в декоративных целях.

Эманой грозным рыком напомнил пленникам, чтобы те не отставали. Их сопровождали конные стражи, так что сбежать сейчас не было никакой возможности.

Надсмотрщик подвел рабов к массивным воротам, постучал в деревянные двери и что-то крикнул на своем языке. Ворота отворились, и перед пленниками предстал двор имения. Главное здание вблизи казалось действительно настоящей крепостью: стены из грубо обтесанных каменных кирпичей, маленькие вертикальные окна, больше похожие на бойницы, и, помимо прочной двухстворчатой двери, подъемная решетка на входе. Из крыши поднимались вверх четыре круглые башни, заканчивающиеся черепичными конусами, а в самом центре крыши возвышалась над всем великолепием идеально ровная полусфера, слегка приоткрытая, из которой, обращенный к небу, выглядывал телескоп.

Помимо основного здания, в обширном дворе располагались еще несколько. Двухэтажное длинное строение, как стало сразу известно – барак для рабов. Чуть поодаль дом покрасивее – там жили свободные работники. Еще дальше – совсем небольшая хижина, увешанная разного рода костями, черепами, амулетами и странными гирляндами. А прямо напротив входа в поместье Крамма, окруженная невысоким частоколом, располагалась небольшая арена, отличный вид на которую открывался с балкона главного здания. Видимо, рабовладелец любил полюбоваться на кровавые зрелища, не выходя из собственного жилища. Все остальные здания, такие как амбар, склад и несколько сараев, находились за пределами стены. Они стояли ближе к плантации.

Основное население имения уже готовилось к отходу ко сну, и потому во дворе можно было заметить лишь пару слуг. Эманой подвел новоиспеченных рабов к бараку и хотел уже было открыть дверь, как вдруг за его спиной появился хозяин. Крамм перекинулся с Эманоем несколькими фразами, и надзиратель сказал:

– Хозяин требовать, чтобы женщина жить в его доме. Большая честь, человеческая самка, не вздумать гневать хозяина, иначе я изодрать твою спину хлыстом до костей.

– Я не могу ее бросить одну, – заявил Роджер.

– Кого это волновать, раб? – усмехнулся Эманой, толкая наемника в барак. – Шевелиться!

Даша, сгибаясь в три погибели от боли, усталости, голода и жажды, беспомощно наблюдала, как ее нового друга ведут в барак. Она хотела запротестовать, но сил на это не осталось никаких. К тому же в это время сам Крамм дружелюбно приобнял ее за плечо и, поддерживая свою рабыню, чтобы та не упала, повел ее в дом, попутно выкидывая изо рта девушки кляп.