Чужая жизнь - [26]

Фиара же золото не интересовало. Сокровищница ордена хранила гораздо большие богатства, чем большинство из королевских, поэтому к желтому металлу Храм всегда относился с прохладцей. Что всегда удивляло окружающих.

Многие просто не могли понять, на какие средства орден существует. Слухов на этот счет ходило очень много. Например, говорили, что в подвалах цитадели хранятся сокровища, полученные Основателем от короля за спасение одного города. Крупица истины в этом, как ни странно, была. Конечно, ничего за спасение города, кроме славы, Основатель тогда не получил. Но после себя кое-что все же оставил. И, надо заметить, очень много «кое-чего». Просто в какой-то момент посреди двора появилась гора золота, драгоценного оружия и доспехов. Откуда все это взялось – никто точно не знал, а спросить было не у кого – из цитадели Основатель ушел еще за несколько часов до того и больше не возвращался. Поэтому сокровища просто перетаскали в подвалы и стали использовать по мере необходимости.

Но каким бы огромным ни было наследство Основателя, оно не могло поддерживать орден бесконечно. Тем более что храм жил на широкую ногу. Многие это понимали. И настоятель в том числе. Он сознавал, что сокровища когда-нибудь кончатся и храм может прийти в упадок. И поэтому сделал все, чтобы этого не произошло. А именно он придумал способ пополнения сокровищницы Ордена. Об этом знал каждый храмовник и почти никто за пределами храма. Просто в силу своей специфики храмовники часто сталкивались со всевозможной нечистью, и настоятель решил использовать это обстоятельство с максимальной выгодой. Он попросил, чтобы тела убитых тварей храмовники доставляли в цитадель. Здесь с них снимали шкуру, выбивали зубы, срезали мясо, забирали кости. В общем, разбирали на составляющие. После чего шкуры расходились по кожевниками или портным, зубы, кровь и прочая дрянь продавалась магам, а мясо сбывалось на рынках различных городов и частенько оказывалось даже на столе короля. Кроме того, храмовники неплохо разбирались в травах и при случае собирали их. Да и в саду цитадели росло множество редчайших растений.

Все это приносило Храму впечатляющий доход и позволило не только выжить, но и значительно пополнить сокровищницу за минувшие годы. Именно поэтому Фиар отказался от предложенного золота, но взамен потребовав взамен останки дракона, если гномы их обнаружат. Нэр спорить не стал, хотя немного поскрежетал зубами. Все-таки чешуя дракона ценилась очень высоко. А ведь кроме нее есть еще зубы, когти и, наконец, кости. Но спорить гном не решился. В основном, как он сказал, «из уважения к ордену». И еще потому, что Храм официально являлся подданным короны, а гномы были просто гостями страны. Поэтому Орден мог выгнать гномов и оставить все себе. Нэр это понимал. Храмовник догадывался, что гному в голову даже закралась мыслишка прикончить лишнего свидетеля и спокойно копать дальше. Но руководитель экспедиции не зря был руководителем, поэтому он быстро от этой соблазнительной мыслишки избавился. Как бы золото не застилало ему взор, он понимал, что парень вполне может уйти, и тогда гномам не поздоровится. Да и если не уйдет, то сколько его подчиненных погибнет, пока сумеют совладать с человеком? Так думал Нэр-дэс-Варнит, и ему ничего не оставалось, кроме как скрежетать зубами и соглашаться на не такие уж страшные с точки зрения парня условия. Правда, с точки зрения гнома они были «драконовыми», но все равно он на них согласился. А что еще ему оставалось делать?

Фиар оторвал взгляд от дороги и посмотрел на небо. Солнце медленно спускалось к горизонту. Прикинув свою скорость и примерное расстояние до города, храмовник пришел к выводу, что едва-едва успеет к закрытию ворот. А уж говорить о том, чтобы успеть в город до закрытия Гильдии, и речи не могло быть. Маги всегда предпочитали открываться попозже и закрываться еще до захода солнца. Что поделать, магия, конечно, воспитывает дисциплину и ум, но взамен тоже кое-что берет.

«Например, трудолюбие в определенных делах, – думал парень, мерно шагая по дороге. – И правда, зачем что-то делать самому, когда магия сделает все гораздо быстрее и лучше. Зачем готовить еду, когда есть магия? Зачем писать самому, когда есть магия? Постепенно мелкая лень становится больше и окутывает всю жизнь мага. И чем могущественнее они становятся, тем меньше делают что-то сами, и тем больше перекладывают на магию и созданные с ее помощью артефакты. А ведь со временем это убивает. Со временем маги перестают быть самими собой и становятся всего лишь придатками окружающей их магии. Хотя с другой стороны – далеко не все, и далеко не всегда. Некоторые не желают себе подобной участи и стараются всеми силами ее избежать. Эти люди четко знают свою цель, и движутся к ней, невзирая ни на какие препятствия. Но встретить такого мага довольно трудно. Они редко сидят на одном месте и почти никогда не состоят в Гильдии. Такие люди не терпят силы над собой, и поэтому сила не терпит их. Как жаль, что не все маги такие. Тогда не пришлось бы ждать утра, и я мог бы сразу отправиться к цитадели. Впрочем, с другой стороны они вряд ли бы отпустили меня, не узнав сначала, кого я везу. А узнав, не отпустили бы точно. Потому что такие люди по-настоящему ценят знание. В общем, пусть лучше все остается как есть, так как это и есть равновесие».