Чужая жизнь - [10]

Руки мелькают в воздухе и обрушивают на казалось бы неприступную стену страшные удары. И я упрямо продолжаю твердить: боль…это…свобода…надо потерпеть…самую малость…всего ничего осталось…

Наконец, когда начинает казаться, что прошла целая вечность, камень передо мной идет трещинами и начинает ломаться. Сквозь трещины пробиваются тонкие лучики света. Свобода! Наконец-то! – бьется в мозгу счастливая мысль.

Но радость моя оказалось преждевременной. Трещина по стене побежала вверх и за короткое мгновение распахала потолок надо мой. А еще через секунду камень не выдержал собственного веса и рухнул вниз, погребая меня под собой. Нет…НЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!

***

Фиар резко сел на своей импровизированной кровати и судорожно вдохнул, словно ныряльщик за жемчугом, только что поднявшийся с морского дна. Боль из сна предпочитает стремительно отступить, оставив после себя только смутное воспоминание. Но отступает она не навсегда и даже не надолго. Боль уходит лишь до следующей ночи, чтобы в очередном сне впиться своими острыми зубами в душу.

Еще раз глубоко вздохнув, парень заставил себя успокоиться и быстро пробежал взглядом по лагерю, проверяя не разбудил ли он кого. Но все было в порядке: все остальные храмовники мирно спали и только Ирно, стоявший сегодня на часах, цепким взглядом прочесывал ночную тьму. Вернее делал он это раньше, а теперь не мигая смотрел на проснувшегося Фиара. От его немигающего взгляда у парня пробежал холодок по спине, но глаз он не отвел.

Некоторое время храмовники боролись взглядами, а затем Ирно дернул головой, будто отгоняя назойливого комара, и моргнул. Секунду он в недоумении смотрел на собрата по оружию.

– Чего не спишь? – спросил он, быстро оглядываясь по сторонам, но через секунду что-то сообразив, продолжил. – Опять что ли сон дурной приснился? Фиар молча кивнул, говорить не хотелось.

– Может, вернешься в цитадель? – полувопросительно предложил Ирно. – Расскажешь о своих снах Лин или настоятелю. Порви мою душу Бездна, если они не найду причину этих кошмаров и не сумеют ее устранить!

Фиар все так же молча покачал головой, он был уверен, что сны посылает ему Владыка. И как только он сделает то, что он него хотят, кошмары прекратятся. Кроме того, парень не терял надежды встретить во снах какую-нибудь подсказку, способную помочь разыскать Основателя. Но ничего этого парень говорить своему другу по оружию не стал. Он просто покачал головой. Это было его видение и его крест. «Владыка показал мне цель, и я сам должен пройти этот путь!» – думал он.

Ирно и не настаивал. Храмовники предпочитали не лезть в чужие души вопреки воле их хозяев. Пусть даже это была душа брата или сестры по вере. Храмовник неопределенно пожал плечами, мол твое дело, и стал вновь прочесывать округу взглядом. Сам Фиар тоже пожал плечами, будто не зная соглашаться с этим или нет, и лег обратно на плащ. Закрыв глаза, парень попытался уснуть, но сон не шел. Обрывки мыслей крутились в голове, не позволяя упасть в темный омут сна.

«Эти сны. Что они значат? – размышлял молодой храмовник, изредка ворочаясь на плаще. – Может быть, Владыка хочет через них мне что-то сказать. Но что? Никак не могу понять. Чего же ты хочешь, Владыка?!»

Как-то незаметно для себя Фиар сначала погрузился в блаженную полудрему, а потом и в глубокий, крепкий сон. Только на этот раз не было больше никаких видений. Просто тьма и ничего больше.

***

Проснулся Фиар от того, что кто-то аккуратно потряс его за плечо. Первым порывом было сломать эту руку, вскочить и биться. Но это был лишь первый порыв и разум с легкостью его задавил.

«Вряд ли враг, сумевший прикончить часового и, возможно, всех остальных стал бы тебя будить, – сказал внутренний голос. – А если бы и стал, то тем более стоит сначала подумать, а уж после этого действовать».

Рефлексы перед такими аргументами не устояли, поэтому парень спокойно открыл глаза, чтобы посмотреть, кто же его будит. Этим человеком оказался Крад, а вернее его сапог. В общем, Крад надел свой сапог на длинную палку и этим сооружением он тихонько толкал Фиар в плечо. При этом с интересом наблюдал за его реакцией. А вместе с Крадом за реакцией паренька с интересом наблюдал и весь остальной отряд. Когда молодой храмовник открыл глаза, Крад радостно улыбнулся. Фиар точно знал, что он улыбается, потому что за столько лет в Храме он научился видеть настроение человека по глазам. И сейчас он видел, что все остальные наоборот загрустили.

«Похоже, они ставили на несколько иной исход моего пробуждения», – подумал Фиар и тоже улыбнулся. За эти несколько часов парень выспался просто великолепно, поэтому настроение у него сейчас было отличное. Да и воспоминания о сне успели уже несколько померкнуть в памяти. Так что для молодого храмовника начавшийся день был прекрасен и радостен.

«По крайней мере, пока», – мельком подумал Фиар, но поспешил отогнать эту гадкую мыслишку, чтобы она не портила радостное настроение.

Поняв, что никакой бури непонимания, рефлексов и ярости не предвидится, храмовники разбрелись по стоянке и занялись каждый своими делами. Крад же вернул сапог на свое место и подошел парню.