Чужая война - [55]

— А вы возьмете меня? — живо поинтересовался он и поспешно добавил при этом: — У меня есть деньги.

— Почему не взять? — Мякинец небрежно выбросил недокуренную сигару в окно, и та плюхнулась на асфальт. Юрий любезно распахнул пассажирскую дверцу. — Садись, конечно. Тем более с деньгами.

Упрашивать Кирсанова не пришлось. В тот момент он и не помышлял о том, что кто-то где-то мог устроить ему ловушку. Зачем это надо? Он ведь не делает ничего плохого. Иван смело и чересчур торопливо расположился на переднем сиденье по правую руку от водителя «пятерки».

— Большое спасибо…

Юрий ничего не ответил. Молча кивнул и тронул автомобиль с места. «Пятерка» привычно нырнула в общий транспортный поток и буквально растворилась в нем. Мякинец водил машину сносно. Даже более чем. Он все время перестраивался из одного ряда в другой, не желая терять драгоценных секунд, и каким-то чудом ни разу не угодил на светофоре на красный свет. При этом исполнительный подручный Хартмана успевал и косо поглядывать на напряженное лицо своего юного пассажира. Иван же пристально вглядывался в огни вечернего города прямо по курсу. От нетерпения поскорее добраться до нужного места Кирсанов то и дело морщился и постукивал кулачком по колену.

— Слышь, малый, — небрежно обратился к нему Мякинец. — Тебе бы чуток успокоиться. Слишком ты… натянут.

— Меня ждут… — Иван виновато улыбнулся, вроде как извиняясь за свое нервозное поведение перед незнакомым мужчиной. — Мама ждет.

— Тем более, — гнул свою линию Юрий. — Какой маме приятно видеть издерганного сыночка?.. Хочешь, таблеточку дам? — неожиданно предложил он.

— Зачем?

— Напряжение снимается. Мягкое действие. Хватит и половинки на короткое время. Дальше сам успокоишься.

Во взгляде Кирсанова отразилось сомнение.

— Вообще-то детям нельзя пить незнакомые лекарства, — сказал он, но его слова были тут же перекрыты издевательским смешком водителя.

Юрий прекрасно знал, как можно сыграть на амбициях ребенка. Все они одинаковые в этом возрасте.

— Ну, если ты дите… — Он пожал плечами, но уловить в словах Мякинца ничем не прикрытую иронию было не сложно.

Кирсанов тут же определился в выборе.

— Давайте, — «по-взрослому» заявил он, протягивая руку. — А то и правда — все сегодня ненормально…

В раскрытую ладонь Ивана тут же легла незнакомая ему упаковка каких-то таблеток.

— На. Достань и отломи, — посоветовал Мякинец. При этом он даже внутренне не испытывал ни малейшего намека на злорадство. Юрий просто выполнял свою рутинную работу. К этому быстро привыкаешь. — Только не глотай, а во рту держи, пока не рассосется.

Иван так и сделал. Дрожащими от волнения пальцами выдавил одну таблетку, разломил ее и отправил полученную половинку в рот. Не прошло и минуты после принятия незнакомого препарата, как встречные огни машин и фонарей, на которые взирал Кирсанов, монотонно посасывая таблетку, сделались ярче, а потом вдруг потеряли былую резкость. Огни слились в единый пучок света и смешались, как в калейдоскопе.

Глава 10

Внешний диссонанс, что называется, был налицо. Как в прямом, так и в переносном смысле слова. Нельзя сказать, что Семирядин был в стельку пьян. Нет, бывало и хуже в последнее время. Сегодня же вечером Андрей твердо держался на ногах, но его выдавали глаза. Красные от полопавшихся сосудов и слегка остекленелые. Запах алкоголя он старательно скрывал при помощи мятной жвачки, перегоняемой во рту из одной стороны в другую. Недавно выбритые щеки снова покрылись неровной щетиной, подбородок обвис и в негативном плане весьма неплохо гармонировал с мешками под глазами. А упомянутый выше диссонанс заключался в том, что на Андрее сегодня вечером был чистый отутюженный костюм светло-зеленого цвета и точно такой же тонкий галстук, туго подвязанный под воротом рубашки. Ботинки до блеска начищены. Одним словом, одежда респектабельного человека выглядела, мягко говоря, нелепо, если ее надевали на подзаборного забулдыгу. Но Семирядин не придавал значения таким мелочам. Сегодня у него был ответственный день. Ответственный и в некотором смысле решающий.

Проникнув в торговый зал супермаркета «Твоя империя» через черный ход, Андрей огляделся по сторонам. Покупателей было не очень много, а потому взгляд Семирядина почти тут же выхватил в некотором отдалении знакомого менеджера. Молодой человек тоже заприметил нового босса. Мужчины синхронно двинулись навстречу друг другу и сошлись в центре зала, как заправские дуэлянты. Однако агрессии по отношению друг к другу у них не было.

— Ты знаешь Кирсанова-младшего? — в лоб поинтересовался Андрей, внимательно наблюдая за реакцией служащего.

— Сына Владимира Леонидовича? — вполне невинно уточнил тот.

Глупый и бессмысленный вопрос подчиненного вывел Семирядина из себя. Он и так-то не мог избавиться от внутренней нервозности, а тут еще сплошные провокации.

— Понял же, о ком я говорю! — Челюсти, перемалывающие жевательную резинку, заработали значительно энергичнее. — Зачем эти переспросы риторические?

Менеджер стушевался. Он уже за время своей работы в «Империи» успел познакомиться с неординарным и взрывоопасным характером Семирядина. Особенно это было чревато последствиями, если Андрей Матвеевич, как сейчас, находился в подпитии. Служащий зачем-то нервно оглянулся через плечо и, понизив голос на полтона, сообщил боссу: