Чужая судьба - [12]

«Так, а что у нас с завтрашнем днем? С одной стороны мне очень надо в библиотеку — необходимо более подробно изучить кто ж такие эти «арраши», да и о мире поболее почитать не мешало бы. Копаться в памяти предшественника почему-то довольно утомительно, особенно учитывая, что большим объемом знаний он не обладал. А ведь учили. Но любовью к познанию Шат не отличался, и это проблема — если завтра сразу рвану в «храм знаний» моё поведение окажется подозрительным. Шат бы этого не сделал никогда. А чтобы он сделал? Ммм? Так… наверное…, да, скорей всего с утра придется сделать прогулку на роке, а после обеда все таки попытаться просочиться в библиотеку. И…».

Путешественник по мирам и телам погрузился в глубокий сон.

Глава 4 Магия мира

Утро встретило Ол… Тайшата ярким солнцем, по намечающейся традиции бьющим в закрытые глаза. «Твою мать! Я ж вчера шторы закрыть забыл, придурок». С ворчанием парень перевернулся на другой бок, поглубже зарываясь в одеяло. Вставать не хотелось. Вместо этого тянуло полежать подольше, нежась в мягкой постельке. Кровать у принца была истинно королевской — и по размеру, и по удобству. Но…. Это вечное но, в данном случае говорящее о том, что невиннейшие наши желания имеют тенденцию быть нарушены окружающими.

— Ваше Высочество?

Подавив стон и малодушное стремление «не просыпаться», его высочество высунул растрепанную голову из-под материи.

— Да? — хриплым голосом спросил, сонно смотря на личного ангела. — Что-то случилось, Мегги?

— Ваше Высочество, Его Величество король Саурон выразил настойчивое желание, чтобы сегодня вы спустились и позавтракали вместе с семьей.

— А сколько времени?

— До завтрака пол часа.

«Твою мать!». Бессильно откинувшись на подушки, Тайшат тоскливо посмотрел на непонятно разукрашенный потолок. Затем сел на кровати, потянулся. «В конце концов, надо же и с семьей познакомиться… Бррр, звучит так, будто это семья невесты. Тьфу, тьфу, тьфу!».

— Хорошо, Мегги. Передай, что я буду.

Молча поклонившись девушка тихо вышла из комнаты. Не в чести у айранов чрезмерная говорливость, вспомнил Тай, выбираясь со спального места. Встав, зачем-то огляделся, вздохнул и потопал в ванную комнату.

Не мудрствуя лукаво, на завтрак одел то же, в чем и был вчера у короля на допросе, попутно решив, что в скором времени следует полностью сменить гардероб. «Или не следует. Вообще-то Шату такая одежда очень даже нравилась, и если я вдруг резко поменяю пристрастия, то будет…. Н-да, именно, что будет. Не стоит давать местным пищу для размышления, её итак излишне много».

Идя совершенно незнакомым, но (что все-таки дико) привычным путем, Тайшат рассеяно скользил взглядом по убранству дворца. Громоздко, мрачно, грубо и при этом завораживающе красиво: темные, каменные стены, не горящие сейчас факелы, вечный полумрак, редкие на стенах картины и еще реже встречающиеся гобелены, узкие окна и никаких цветов в кадках или еще чего-нибудь подобного — словно мертво вокруг. И все же, этот мрачный в перечислении интерьер так сплетался в единую картину, что притягивал, околдовывал пугающей своей красотой. Здесь страшно. Действительно страшно. Но пожив в замке хотя бы пару дней уже ни один дворец, даже самый изящный, самый роскошный, не назовешь прекрасным. Красивым может быть, но прекрасным, лучшим — никогда. Деверо такой один — единственный, уникальный, неповторимый. Может потому что живой? От этой мысли по спине побежали мурашки и Тайшат поежился. «Лучше не вспоминать».

Вскоре переходы привели к огромной, резной двери из темного дерева, ведущей в малый обеденный зал. Именно там трапезничала семья, когда в замке не наблюдалось гостей. Можно сказать, это был «семейный обеденный зал». Вздохнув, принц сделала шаг, и двери пред ним открылись…

Если коридоры в здании, лестницы, переходы, холл и тому подобные помещения были плохо освещены и выдержаны в мрачных тонах, то все комнаты (даже кладовые) в противовес им освещались ярко, имели большое количество окон и светлую отделку стен (за исключением, может быть, личных покоев, подстраивающихся под хозяина). Картины, гобелены, украшения по вкусу. Главный обеденный зал, например, поражал гостей роскошным, даже можно сказать варварски помпезным убранством. Этот, малый, казался скромнее, изящнее, чище, и Таю очень хотелось осмотреться — чужая память это все-таки чужая память. Но такие действия были бы уж слишком поразительны для принца, прожившего в замке всю жизнь. Потому и потопал он прямо к столу. Молча. Сначала, увидев, что все уже сидят, хотел извиниться за опоздание, но вовремя вспомнил, что Шат этого делать бы не стал. Своевременно остановив себя, не произнес ни звука, но недовольство от чуть не совершенной ошибки осталось. Это было опасно.

За столом разговаривали мало. Молчавший по общему примеру Тайшат все внимание уделял тому, чтобы случайно не съесть что-либо не любимое предшественником. Правила этикета особых проблем не доставляли (чего Тай втайне опасался), даже несмотря на некоторое их отличие от земных. Тело словно само знало какая вилка к какому блюду и какая еда употребляется без столовых приборов вообще, просто руками (да, есть здесь и такое). Главное этому телу не мешать — то есть стараться не задумываться о своих действиях, тогда все совершается на автопилоте. И, стремясь следовать этому правилу, Тайшат отвлекался на вторичное знакомство со своими родственниками. Делая это по возможности незаметно, но, тем не менее, ловя пару раз вопросительные взгляды короля. И все же любопытство и желание «сравнить впечатление» оказалось сильнее.