Чужакам тут не место! - [4]
Пункт нашего назначения – городок Базель. Позавчера мы мерзли гусиной кожей при датском морозе. А тут доживала осень. Будто попали сюда не с машиной обыкновенной (белый, старенький, кое-где ржавенький «ниссан-премьера»), а попали сюда на машине времени.
У меня свой календарь, свои мерки времени – по странам. «О, это стряслось всего лишь три страны назад». – порой, знаете ли, крутится колесо воспоминаний. Ну а итогом моих странствий стали запреты на въезд в ряды образцовокапиталистических стран. Временный въезд – не то что там, мама родная, проживание. Там – год. Где-то больше. Поймают – опять загородят небо решеткой до тех пор, пока не вышлют. «Как же так, Витя, почему, отчего?» – спросите вы. Я же рассказывал. Ну ладно. Так и быть. Повторю. Просто я хотел стать похожим на Иосифа Виссарионовича Сталина в молодости…
Возле руля навигатор, то есть нави. Зачем излишне длинные слова? Нави показывал несколько заправок поблизости. Зеленая стрелка поворота появлялась на экране с опозданием. Отчего проезжали мимо. Затем вынужденно пересекали сплошную линию дороги, чтобы вернуться к повороту. На то они и правила, чтобы их нарушать. По-прежнему сигнал красной лампочки – масло, еще масло! Кровь из носа нужно масло! Нави показывал окольные тропинки через леса, поля, горы. Некто запрограммировал его, будто так, у черта на куличках, быстрее.
Теперь заправка. Рetrol killers, дубль первый. Наконец-то. Остановились неподалеку от бензоколонки. Чифир вылез из машины и заклеил номера серым скотчем. После приехали на заправку. Борода поместил пистолет в бак. Нажимал все кнопки методом проб и ошибок. И только ошибок… Горючего – ни капли. Машина позади нас – би-би! – сигналила. Я подумал: торопят, спешат. Вскоре заметил, что водитель показывал пальцем в наш заклеенный номер. Ему, спрашивается, больше всех, что ль, надо? Или много лишних пальцев? В Воронеже за подобные жесты у подобного каскадера пальцы сломаются. Там – это ему не тут. Там быстренько переобуешься в жизненный принцип «ничего не видел, ничего не знаю, моя хата с краю».
Горючее не текло. Заправка, видно, наученапроучена. Вначале – деньги. Жаль. Кругом машины. Довольно, чтобы скрыться среди них незаметно.
Значит, на другую заправку. Все молчали. Музыку не послушаешь. На месте магнитолы – дыра. На днях Борода в порыве ремонта соединил не те проводки. Отчего магнитола сгорела. Доломал, получается. И вот Чифир приютил свой мобильник в музыкальную дыру. Едва песня заиг… и телефон заглох. Разряженная батарея. В общем, у нас чуть ли не все по нулям.
– И надолго ты, Воронеж, с нами? – спросил Чифир. Он часто меня окликал городом.
– Посмотрим, – сказал я после паузы воспоминаний о планах на жизнь. – Месяца четыре… Больше полгода не рассчитываю. Короче, пока не выгонят.
– Всех одновременно не выгонят. Может, сделаем ставки, кто вылетит первым и последним? – тихо предложил Ежик.
– Ты там еще живой, что ли? – Чифир посмотрел в зеркало. – Тут не надо быть Нострадамусом. Первым вылетишь ты! Я сам тебя за шкирку отволоку в нарколечебницу!
– Я не твой сынок, чтобы ты меня принуждал к лечению.
– Такого сынка, если хочешь знать, я вообще прикопал бы! Безнадежная «шкура», а не сынок…
Еж не огрызался – то ли не было сил, то ли доводов. После тихой паузы Чифир спросил меня:
– А куда потом?
– Обратно во Францию. Сниму жилье. Попробую найти работу. Всю жизнь по магазинам и хатам не пробегаешь. У меня уже возраст не тот.
Мне было двадцать пять.
– Нет-нет, воровать никогда не поздно! – спорил Чифир. – Хотя в чем-то ты прав. Если до тридцати себя не изменишь, то потом уже «поздняк» метаться. Тропинка протоптана!.. Сейчас я не знаю, с какой стороны подойти к работе.
Он явно принял мои слова как едкий намек на его возраст – сорок. Но я, честное слово, ляпнул не со зла.
А теперь про очередную заправку: Petrol Killers, дубль два. Остановились, как раньше, неподалеку. По-прежнему не к добру светящаяся красная лампочка. Борода замазывал номера сырой землей. Попусту – куски ползли и падали. В конце концов, он махнул рукой – пофигу! И все мы тоже махнули. Я полил на руки Бороды минералку. Пусть отмоется. Зря испачкался. А скотч – нежелательно. Опять жди сигналы, пальцы, внимание. Ну а как без маскировки? Прежде нас останавливала полиция других стран и через день, и недели после того, как опрокинули заправку. Напоминание за краденый бензин. Ничего кроме угроз. В этот раз – иначе хуже. Пока не выхватили временные документы…
– Берите, если тут «голяк»! – Еж положил франки на приборную панель.
– Ого! Какой босяцкий жест на борту! – воскликнул Чифир. – Давно бы так!
– В башке туман. Не обессудьте, пацаны.
Но «голяк» исключался. Люди заливали бензин. И только потом ковыляли с пожертвованиями на кассу.
Горючее наполнило наш бак. И открою секрет. В науке «кидосов» много ума не требуется. Главное – рожу наглее и дело в баке. Я залил бензин до краев. Цену, конечно, не смотрел. Сел в машину. И вот беда. Мотор не заводился: «Ву-ву-ву». Неужели заглохли? Красная лампочка, казалось, загорелась ярче. Малая прикусила нижнюю губу, а я – свой черный капюшон. Борода опустил окно и закурил. Машина позади сигналила.
Однажды окружающий мир начинает рушиться. Незнакомые места и странные персонажи вытесняют привычную реальность. Страх поглощает и очень хочется вернуться к привычной жизни. Но есть ли куда возвращаться?
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.