Чувство вины - [66]

— А ты разве не знаешь? — наконец откликнулся Джеиу полностью лишенным выражения голосом. Лаура, поняв, что инициативу ей придется взять на себя, покачала головой.

— Откуда же?

Несколько секунд Джейк разглядывал ее слегка покрасневшее лицо, затем, оттолкнувшись от косяка, выпрямился. — Но ведь это она тебя пригласила, не так ли? — ровным голосом спросил он. — Я заподозрил, что что-то затевается, когда она сказала, что уезжает…

— Уезжает?

Лаура в ужасе замерла, а рот Джейка цинично скривился.

— Да, уезжает, — повторил он, и в его интонации впервые проступило удовлетворение. — Она и отец решили провести уик-энд в Риме — вместе с Люси.

Лаура закусила нижнюю губу.

— Понятно.

— Да ну? — темные брови Джейка поползли вверх. — А мне нет.

Он взлохматил свои волосы, и Лаура заметила, что рука его дрожит.

— С тех самых пор, когда со мной… ну, в общем, случилась мелкая неприятность — свалился с лошади, не более того, — мать почти не спускала с меня глаз. Затем вдруг сегодня утром она заявила, что жаждет развлечений. Сказала, что ей нужно кое-что купить, кое с кем повидаться, что ей хочется в оперу. Короче говоря, без поездки в город не обойтись, — он раздраженно махнул рукой. — Я должен был бы заподозрить, что тут что-то не так. Мне следовало бы понять, что она ни за что бы не уехала, если бы…

Он замолк, и Лаура поняла, что Джейк уже сожалеет о сказанном. В нескольких словах он подтвердил большую часть того, о чем поведала ей графиня. Наконец у нее появилась возможность, в которой она нуждалась.

— Да, — осторожно начала она. — Твоя мать… сказала мне, что ты упал… — …..

— Неужели?

В голосе его звучал откровенный сарказм, но Лаура решила не останавливаться на полпути. — Да, — повторила она, проводя влажными ладонями по швам хлопковой туники. — Она… еще она сказала, что, когда тебя нашли, ты был без сознания.

— Ну и ладно. — Джейк стиснул кулаки. — Выходит, ударился, когда падал. Basta cost.

Лаура на миг сжала губы.

— Как… откуда ты упал? Графиня сказала, что тебя обнаружили на дне… оврага.

Рот Джейка затвердел.

— А разве это важно? Как видишь, я вполне пришел в себя.

Лаура задрожала.

— Я… я так не думаю.

— Что ты не думаешь? Что это важно? Все эти мои переживания?

Лаура замерла. Нет, насмешки ее не остановят.

— Нет, — твердо сказала она, — я имела в виду другое, и ты это знаешь. Я… я не думаю, что ты пришел в себя. И… и твоя мать тоже так не думает.

— Ага. — Джейк, тяжело ступая, подошел к подносу со спиртным.

На миг Лаура подумала, что он направляется к ней, и в безумной дроби ее сердца что-то сбилось. Но затем, едва лишь выяснилось, куда он нацелился, сердце снова взялось за свое, колотясь в ее груди, словно некое плененное существо, отчаянно пытающееся вырваться на свободу.

— Вот мы и подошли к самой сути, не так ли? — заметил Джейк, наливая себе основательную порцию того самого виски, которое чуть раньше причинило Лауре столько неприятностей. — Главное — это то, что думает моя мать, верно? Вот единственное мнение, которое обладает ценностью.

— О чем ты?

Лаура встревожилась, и в немалой степени из-за виски, которое он проглотил. Можно ли пить человеку в его состоянии? — подумала она. Хотя, одернула себя Лаура, что она знает о его состоянии?

— О том, — ответил он, вновь наливая себе ровно столько же, — что, если бы не моя мать, тебя бы здесь не было. — Впрочем, ты не так уж и виновата. Я-то знаю, каким даром убеждения обладает мама. Если бы не ее медовые речи, я никогда бы не принял участия в той благотворительной затее в Риме и не познакомился бы с твоей бесценной дочерью. Следовательно, и мы бы с тобой не встретились. — Он в насмешливом приветствии поднял стакан. — Хотя, полагаю, ты, как и я, именно этого и желала бы сейчас больше всего.

— Нет!

В ответе Лауры прозвучало неистовство. Вот уж чего она никогда не желала. Даже при том, что порой она сожалела, что утратила привычный покой, в глубине души она понимала, что вновь пошла бы на все эти муки, если бы ей пришлось выбирать между собственным счастьем и счастьем Джейка.

— Нет? — эхом откликнулся он, и хоть слово было достаточно невинным, прозвучало оно угрожающе. — Нет, подожди, не рассказывай. Ты вдруг поняла, что я единственный и самый важный в твоей жизни человек, и лишь ждала звонка моей матери, чтобы прилететь сюда и сказать мне об этом?

Лаура поколебалась, но, поняв, что Джейк заслуживает того, чтобы говорить ему только правду, кивнула:

— Да.

— Dio! — последовавшее за этим словечко было как раз настолько презрительным, насколько она ожидала. — Я думал о тебе лучше, Лаура. Вене, ты приехала по просьбе матери, в этом ты практически созналась, а теперь, обнаружив, что моих родителей здесь нет, ты решила, что сможешь убедить меня, будто приехала лишь потому, что я нуждаюсь в тебе! — Он снова выругался. — Что происходит? Они тебе заплатили, что ли?

Его цинизм ошеломил Лауру. Боже милостивый, неужели именно она, как намекала графиня, довела его до подобного состояния? Неужели это она виновата в том, что лицо его изрезали горькие морщины? Он похудел. Это она заметила сразу. Графиня не преувеличивала, поняла Лаура. В чем бы ни состояла причина его болезни, что-то изнутри разрывает его на части, и Лаура поняла, что не сможет уехать, не поняв, что именно.