Чувство - [10]

Лоренс смотрит на меня. Если бы всех детей можно было осчастливить просьбой сыграть Шопена, я бы странствовал по миру без устали и умолял бы их об этом. Это теплое золотое простое счастье в его глазах передается и мне. Я улыбаюсь шире.

Лоренс достает резинку для волос и завязывает их в хвост. Николя переводит удивленный взгляд с меня на него и обратно. Потом тихо присаживается рядом со мной. Лоренс снова садится за рояль и начинает играть.

Я как-то даже никогда не задумывался о том, что одно и то же музыкальное произведение можно сыграть так по-разному с перерывом в пять минут. Ноты, которые еще не остыли в воздухе, такие надрывные как над пропастью во ржи, теперь звучали как река, прорывающая лед. И печаль сменилась нежностью. Музыка полилась. Живее, быстрее. Такая живая, такая чувствительная. Как будто комната стала сердцем и музыка запульсировала в нем как кровь.

Николя пораженно смотрел на Лоренса. Он еще пару раз с удивлением взглянул и на меня, но потом его взгляд оставался прикован к Маленькому Принцу. А я… я как всегда витал где-то в заоблачной дали.

Шопен в исполнении Лоренса это как Паганини в исполнении Паганини. Не закрывая глаз, я вижу. Я вижу то, что видит он. Я вижу то, что вижу я. Я вижу. Поверьте, это так много…

И снова последние ноты. Почему хорошая музыка кончается так быстро? Эти последние звуки с нежной резкостью обрывают мелодию. Революция окончена.

Николя тихо аплодирует. Я смеюсь. Лоренс сложил руки на коленях. Его спина напряжена. Он не смеет обернуться. Я встаю, подхожу к нему и кладу руки на плечи.

– Это было замечательно, Лоренс, – тихо говорю я ему. Ну вот. Он снова плачет.

Маленький Принц. – Не плачь, Лоренс. Ну же… Все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо.

Kapitel 12.

Николя отозвал меня в сторону.

– Эрик, почему ты мне раньше не сказал, что ты волшебник?

Смеюсь.

– Эрик, я совершенно серьезно. Еще десять минут назад я думал этому чуду ничто не поможет.

– В смысле?

– Ты разве не слышал?

– Не слышал чего?

– Он же просто играл. Совершенно бездушно. Но стоило ему увидеть тебя, как… даже не знаю, что случилось. Признайся, ты у него музой подрабатываешь?

Улыбаюсь.

– Вполне возможно. Вполне возможно, Николя.

– Эрик, я хочу, чтобы ты занимался с этим мальчиком. Только с тобой он пойдет дальше.

– Но Николя… ну какой из меня учитель? Я не педагог ни в одном глазу…

– Для него – ты единственный учитель. И никто другой ничему его не научит. Поверь мне. Я встречался с таким не раз. Люди подобные Лоренсу учатся лишь у тех, кому полностью доверяют. Никак иначе они раскрыться не смогут. Он же боится меня… как я могу учить его?

– Боится? Николя, ты стареешь, друг. Что за глупости, в самом деле? Он же не на казнь к тебе пришел…

– У меня такое ощущение, что именно этого он от меня и ожидает. В любом случае.

Ты будешь с ним заниматься или уйдешь вот так вот? Так же внезапно как пришел, подлый волшебник?

Это кажется таким простым решением на первый взгляд… Но я не знаю… Не знаю готов ли я взять на себя эту ответственность. Готов ли я позволить еще чему-то держать меня здесь кроме весны и Франса. С другой стороны, я уже взял ее на себя.

Когда пообещал Маленькому Принцу что приду еще раз. Черт подери, я просто не могу его оставить…

Ладно, по крайней мере, мне не придется прозябать под его окнами чтобы его послушать. И все же…

– Я могу одолжить тебе эту студию… Я знаю, ты сейчас занят в Парижской Опере, но…

– Спокойней, Николя. Не понимаю, почему ты так жаждешь избавиться от этого мальчика. Не так уж я и занят. Пара свободных часов в день у меня есть, как видишь. Иначе бы я не пришел. Хорошо. Я буду с ним заниматься. Не знаю, долго ли.

Но, конечно же, не здесь. Ты прекрасно знаешь, как я отношусь к студиям. У меня дома… Но еще вопрос согласится ли на это Лоренс и его родители. Но учти Николя – это была исключительно твоя идея…

Он смеется и хлопает меня по плечу.

– Эрик, ты иногда такой наивный, ей-богу…

Лоренс ожидает нас все в той же позе. Руки, смиренно сложенные на коленях, глаза прикованы к клавишам.

Подхожу и снова кладу руки ему на плечи. Не знаю почему, но Лоренс мне кажется хрупкой вазой, которая готовая разбиться от одного неловкого движения или слишком громкого слова.

– Лоренс… Мсье Шонсье предложил тебе заниматься со мной вместо него. Он считает, что я буду тебе более полезен. Ты хочешь заниматься со мной?

Я молоточек, он струна. Он натянут, и я нежно-нежно бью по нему, извлекая неподражаемый голосок. -…да…

Я не могу сдержать улыбки.

– Я поговорю с твоими родителями. -…спасибо…

– Почему бы вам не сделать этого прямо сейчас?

– Николя, не торопись. Подобные вещи не делаются на скорую руку. Лоренс, если ты оставишь мне свой телефон я позвоню вечером твоим родителям, и мы с ними договоримся о встрече и все обсудим и решим. Естественно с твоим участием.

Хорошо? -…да…

– А теперь назло Мсье Шонсье, который явно опаздывает на поезд, сыграй мне…- Я пролистываю ноты. – Вот этот ноктюрн. -…Но… я его еще никогда не играл…

– Серьезно? Я почему-то думал, что ты уже знаешь наизусть всего Шопена. Но это не преграда. Я знаю, у тебя все получится. Главное не торопись. -…да…