Чума теней - [37]

Дорогу пересекли ещё шесть бойцов. Судя по эмблемам, члены одного известного фехтовально-борцовского братства. Их услуги стоили дорого – видимо, Кукушонок рассчитывал, что всё окупится с лихвой.

Его глаза блестели алчностью, руки тряслись, дыхание постоянно сбивалось.

Олэ дал знак вампиру, чтобы приготовился к бою. В неизбежности кровавого исхода охотник не сомневался. Бежать было некуда. И он слишком хорошо знал шакалью породу таких людей, чтобы верить, что, даже перепотрошив рюкзаки, владелец борделя успокоится.

– Ну, не станете же вы проливать кровь в День Святого Гло? – миролюбиво сказал вампир и поднял священную ленточку над головой. – Это тяжкий грех, вы в курсе, братья-фехтовальщики?

– Грех – упускать такие деньги, – был ему ответ.

– Грех – умирать в такой день, – возразил вампир и обнажил на полпальца меч.

– Нет греха выше гордыни. Посмотри на нашу эмблему, – засмеялся кто-то, – даже в одиночку я тебя порублю в два счёта, – и поторопил Кукушонка. – Господин заказчик, или решайте с ними проблемы словами, или дайте команду убивать, нам ещё смыть кровь и на Парад Доброты у ратуши – надеюсь, успеем.

– Ну, брат, – торжествующе улыбнулся и подмигнул Бличу кондотьер сводного отряда из ветеранов и вольных фехтовальщиков, – сам видишь, не стоит глупить. Просто вытряхните с сестрой всё из своих рюкзаков. Клянусь матерью, мы не станем ничего брать без твоего разрешения. Только посмотрим, сколько камней ты с собой несешь, и предложим хорошую цену.

– У меня нет больше таких камней, – с нажимом сказал Блич.

– Ну, что ты обманываешь меня, брат? – не верил Кукушонок. – Не говори только, что отдал за свободу подстилки камешек, не имея десятка в запасе. Так не бывает. Хотя чего ты тогда так уверен в себе… может, не в рюкзаке прячешь… хм… А очень может быть.

Немного поговорив с самим собой, Кукушонок решительно потребовал:

– Вываливайте оба рюкзаки, и ты, и девчонка, и… это… раздевайтесь. Догола. Не пугайся за честь сестры, мы просто посмотрим, не прячете ли вы чего под одеждой. Ну, какого ты раскраснелся, дурашка? Ради тебя же стараемся, никто не даст за камни лучшей цены.

На профессора, Герта, Эрет и двух воинов Кукушонок внимания не обращал, словно их и нет, и вёл общение только с Бличем. Он был уверен, что никто не осмелится вступиться за несчастных детей там, где за плечами обидчика двенадцать хорошо вооружённых и отлично экипированных бойцов. Расплата за неверие в чужое благородство пришла быстро.

Олэ метнул нож, почти не глядя, но попал точно в шею. Кукушонок с вытаращенными глазами схватился за рукоятку и упал на колени.

– Мои – фехтовальщики, твои – старичьё! – крикнул вампир, метнувшись вперёд.

– Самонадеянный болтун! – ответил мечник, бросившись назад.

Да, вольные фехтовальщики были противниками посерьёзней, но постоянная охрана элитного борделя тоже знала толк в рубке. Олэ сразу понял: с ними не получится бравировать ударами ножен, как с копейщиками-воришками; не выйдет обойтись малой кровью, как когда к тем четырём зачинщик драки привёл хорошую подмогу.

В тот раз большая часть нападавших отделалась лёгкими ранениями. Здесь – либо он положит всех, либо похоронят его.

Олэ не знал подробностей о военном деле в этой стране, а уж тем более как обстояли дела до того, как герцог начал создавать постоянную армию, – во времена, когда главную роль на сцене сражений наряду с рыцарской конницей играли наёмники всех мастей. Поэтому мог лишь догадываться, какую функцию выполняли на поле битвы шестеро охранников Кукушонка в дни своей бурной молодости. Но по тому, как они уверенно держат мечи, как свободно передвигаются, было легко понять, что им никогда не приходилось биться в тесной копейной фаланге или в пикинёрском построении. Верные псы Кукушонка владели одноручным мечом не как вспомогательным, а как основным оружием. Пожалуй, в намечающейся рубке где-то они были даже пострашнее противников, выбранных вампиром, если бы не маленькая деталь: свободную от клинка руку воины рефлекторно сжимали в кулак – действие немыслимое для братьев-фехтовальщиков, но естественная реакция того, кто привык держать крепления щита.

Ветераны не растеряли на постыдной службе сноровки, приобретённой в войнах. Два ножа просвистели попусту – один скользнул по шлему, второй был отбит. Не помог и трюк с плащом – одного ослеплённого Олэ заколол, остальные успели отпрыгнуть. При всякой новой попытке применить плащ-солнце противники просто отскакивали, прикрыв глаза, поэтому оставалось рассчитывать только на меч. Он был на две ладони длиннее клинков бывших наёмников, что и сыграло ключевую роль.

После первых трёх сходов ветераны поняли, что напали слишком рано. Стоило дождаться, когда жертвы покинут пустырь – уж среди узких улочек вволю полуторником не помашешь. А теперь один из них потерял руку и убежал, размахивая культей, а четверым оставшимся прибавилось шрамов на лицах – шлемы были незакрытыми.

Однако в следующем сходе Олэ не сумел использовать преимущество более длинного клинка, и ветераны прорвались на среднюю и ближнюю дистанцию. Будь Олэ чуть менее искушён в смертных поединках, ему бы пришёл конец: мало того что клинки бойцов Кукушонка были больше приспособлены для рубки накоротке, так ещё и охотник не носил никакой защиты, да и численное преимущество – не последняя деталь в любой драке.