Чума теней - [100]

Портной опередил гонца, но второпях созданный костюм оказался настолько хуже того, что шьёт тётя Инге, что Блич его не надел. Дядя на побегушках прыгал от счастья, когда узнал, что выиграл премиальное жалованье.

– А теперь будем играть! В салки! Чур, ты водишь! Эй, друзья, кто дольше всех продержится, тому премия в двадцать золотых.

Не стоит и говорить, что солидные с виду дяди и тёти носились, словно угорелые. Блич, впрочем, и не собирался за ними гоняться. Он осалил самого медленного участника игры, её организатора, и спокойно стал наблюдать, как Лу пытается на своих коротких ножках угнаться за людьми, которых сама же мотивировала быть быстрее ветра.

За салками, после короткого перерыва на ещё одну трапезу (Силы Света! Они что, каннибалы, её на мясо кормят или хотят убить едой?) настали прятки. Лу вновь объявила премию лучшему игроку. И опять взрослые, не стесняясь, обыгрывали ребёнка. Они словно не замечали, как девочку это расстраивает. Премию, как понял Блич, Лу наивно надеялась получить сама у себя, но даже без призовых денег она бы не выиграла: ну, невозможно удачно спрятать такое толстое, пусть и короткое, тело. Но разве это честно, ни разу не поддаться маленькому ребёнку?

И Блич сразу забыл, что хотел воспользоваться прятками, чтобы бежать. Настолько его выбесили эти дурные взрослые. Он прищурил глаза и пустил свою тень по всем тёмным уголкам дома. Заглянул с её помощью в каждую щель.

Есть, нашёл!

– Лу, я знаю, где тебе спрятаться!

– Делить выигрыш я не стану.

– А я и не прошу.

Чтобы успеть до того, как водящий закончит считать, Бличу пришлось взять кроху на руки – его позвоночник жалобно заныл от такого испытания.

Мальчик-тень не знал, кто, когда и зачем сделал тайную комнату, но это было и не важно. Здесь их вовек не найдут, если сам Блич не захочет.

Не зная, чем заняться, пока свита носится с криками «ау, ты где?», малышка Лу решила вплести Бличу в его волосы, успевшие отрасти уже больше чем на полдюйма после стрижки в пещере, несколько ленточек. Блич не возражал. Так же любила поступать Фейли, когда была в возрасте Лу. Лежать и смиренно ждать, пока кроха, напевая, колдует над твоей причёской – все это оживило воспоминания о собственном детстве.

Фейли, бедная. Как ты сейчас переживаешь. Может, попробовать пустить свою тень и поискать дом дяди? Пусть найдёт Фейли и тётю Инге, всё объяснит, расскажет, где он.

Но пуская тень в дозор, надо примерно представлять местность, чтобы не завести её неведомо куда вместо родного дома. А Блич не запомнил дороги.

Мальчик сам не заметил, как пение девочки убаюкало его.

Проснулся он уже утром, от детских криков. Лу прибежала похвастать, как плакали вчера взрослые, когда не выиграли деньги в прятки, рассказала, как негодяй лакей чуть не уронил его, когда переносил в гостевую комнату.

Блич позавтракал и хотел попрощаться, но Лу впала в такую истерику, что слуги и свита начали угрожать избить мальчика за то, что огорчает госпожу. Что они сами вчера неуёмным рвением в играх доводили её до слёз – никто не вспоминал. Видимо, здесь считалось нормальным расстраивать ребёнка, но исключительно из корысти.

Второй день дружбы с Лу оказался намного хуже первого. Мальчика ждали не салки или прятки, а гонка за слитком.

Малышка села с Бличем в открытую карету, в которую запрягли людей вместо лошадей. Затем Лу достала удочку и заставила бежать за золотым слитком упряжку. Кроха умело травила своих «друзей», делая удочку то длиннее, то короче. В конце концов она ошиблась, и слиток оказался в руках одного из мужчин.

Вторая игра называлась Камехт Лу. Взрослые дрались за монеты, которые бросала им Лу, а Лу делала ставку на победителя и уговаривала принять участие в тотализаторе Блича. Блич только качал головой.

К вечеру случилось что-то совсем дикое. Малышка на прогулке заметила, что у неё грязные башмачки. Толпа тут же бросилась в дом за щётками для обуви, но Лу сделала капризную рожицу и сказала, что хочет чистоты немедленно.

И тут же один мужчина встал на корточки перед ребёнком, высунул язык, и Блич вовремя успел его оттолкнуть.

– Ты что делаешь, Лу! Ты зачем заставляешь людей так унижаться?

– Никто никого не унижает, никто никого не заставляет, – хлопала глазами девочка. – Это не бесплатно. Цена вопроса: пятьдесят золотых.

– Нельзя ставить такие вопросы! Как ты не понимаешь?

А мужчина понял Блича по-своему.

– Посмеешь только коснуться языком подошвы, я тебе нос откушу! Её башмаки – моя поляна, я здесь щиплю зарплатную травку, всем известно! Живи, сопляк, но и не мешай жить другим.

– Чего?

– На чужой каравай рот не разевай – вот чего!

– Ты что… совсем? Ты взрослый мужчина… Как ты можешь за полста золотых так себя…

– А, раскусил, парень! Ты дешевле хочешь малышке предложить? Цены сбиваешь, гнидёныш?

Мужчина схватил Блича за грудки, но Лу не дала им подраться. Она сказала, что передумала, башмачки не такие и грязные.

За вечерней трапезой Лу сидела рядом с Бличем и говорила, что он особенный. А Блич с тоской думал о том, как его, наверное, уже похоронили родные.

Не выдержав, он молча, без объяснений побежал к воротам, но его настигли и вернули, а Лу хлопала в ладоши и кричала, что Блич здорово придумал играть в догонялки.